Домашний костюм был приготовлен предусмотрительным Томом с вечера, и граф, не торопясь, оделся, накинув поверх белоснежной хлопковой сорочки шелковый халат с потускневшим рисунком, слегка потертый на рукавах, но от этого не менее любимый. Вышитой домашней шапочки Руперт не носил – во-первых, потому, что у него отсутствовала любимая женщина, которая могла бы вышить сей почти интимный предмет в подарок, во-вторых, потому, что не курил, и защищать его рыжие вихры от табачного дыма было незачем, а в-третьих, на этих самых вихрах даже обычная шляпа держалась с трудом – что уж говорить о кусочке ткани!
Руперт вышел в гостиную и тут же услыхал, как хлопнула дверь черного хода, ведущая на кухню. Флигель был невелик – пара спален, несколько комнат, предназначавшихся для гостей и слуг, гостиная и довольно просторная кухня, где сейчас хозяйничал один Том. В большом господском доме, где сотня слуг исполняет все прихоти хозяев, для графа зайти на кухню считалось немыслимым (графиня еще смогла бы позволить себе такую вольность, дабы отдать необходимые распоряжения кухаркам, да и то для подобных целей человечество изобрело экономок), но в маленьком домике, обиталище двух холостяков, и не такое могло произойти.
Поэтому Руперт направился прямиком на кухню.
Том стоял у стола и выкладывал на него из огромной корзины различные продукты – копченый окорок, овощи, яйца, сыр и хлеб. Единственный слуга графа Рэйвенвуда был человеком лет тридцати или около того, невысоким и жилистым, и вечно выглядел так, словно ему только что сообщили о чем-то весьма и весьма печальном. Том Виггс сочетал в себе, казалось бы, несочетаемые свойства характера – меланхоличность и редкую оборотистость, и иногда это сильно помогало Руперту.
На появившегося в кухне хозяина слуга посмотрел искоса и пробурчал:
- Шли бы вы в гостиную, милорд, доброе утро, милорд! Сейчас подам вам туда завтрак. Желаете яичницу с беконом?
- Где ты был, Том? – спросил Руперт, прислоняясь плечом к косяку и скрестив руки на груди. – На рынке?
- Сегодня нет. – Слуга выложил на стол приоткрытый сверток, откуда по кухне начал медленно расползаться запах свежей сдобы, щедро приправленной корицей. – Сегодня я ходил знакомиться в особняк.
- Ах, особняк и наши новые жильцы! – припомнил Руперт. Вчерашние разговоры в клубе заставили его позабыть о том, что он – точнее, его поверенный, - сдал лондонский дом богатым приезжим. – И что же, ты успел очаровать кухарку?