– Господи, – прошептала пожилая женщина и прикрыла ладонью рот. – Зверьё какое-то.
– Вероятно, так и есть. Не знаю. Никого не видела. Как сквозь вату, слышала только шипение, нецензурную брань, угрозы и пожелание моей смерти. Били меня дома у Ефима. Я теряла сознание, приходила в себя, снова проваливалась куда-то. Мне казалось, что это длится бесконечно, но, наверное, всё было быстро. Просто очень больно. Очнулась уже в багажнике машины, под какой-то тряпкой. Я её почувствовала, хоть какое-то тепло было. И там сильно воняло бензином. Меня подбрасывало, от этого болезненные ощущения не давали отключиться. А потом стало так больно в животе, что я завыла, как могла. Подо мной – горячо, мокро. Кровь. Я ревела, стонала, но в тесном багажнике было темно и противно… В какой-то момент сознание снова ушло, это было моим спасением. Но ненадолго. Затем меня, видимо, вытащили из машины, снова кто-то пинал, попадая именно в живот. «Сдохни, ты и твой ублюдок», – шипел мне этот кто-то. Я смогла пальцами проковырять мешок, потому что уже задыхалась, только всё равно ничего не видела. Только запах сменился с удушливого на какой-то затхлый, смешанный со старым деревом. И там я услышала команду, чтобы меня все, по очереди… или ещё лучше скопом, сразу…
– Да что же это такое! Как можно? Ироды!
– Точно, – прошептала Ангелина, не отрывая взгляда от стены. – Но мужские голоса отказались, сказали, что женаты, и не собираются в грязи мараться.
– Слава Богу!
– А один не отказался… Можно не говорить об этом? Лучше не рассказывать.
– Конечно, милая! Не надо, не возвращайся туда! Но скажи, как же ты вырвалась от них?
– Не всё хорошо помню, перепуталось в голове… Я не вырывалась. После того, как… Он забросал меня тряпками, но я видела через дырку в мешке: вышел, закрыл дверь. На улице кто-то говорил. Потом снова заглянули, смотрели на меня, наверное, и снова закрыли. Я слышала несколько ударов по деревянной поверхности. Поняла, что дверь или подпёрли, или засов забили. И тут меня вырвало. Мутило страшно, всё качалось вокруг, я уж не говорю про боль, которая была, кажется, везде. Вдруг запахло костром, гарью, зашелестел огонь. Были такие странные звуки, словно защёлкали мокрые дрова. Дождь ведь шёл… Я поняла, что меня сожгут, живьём. И приподнялась, сначала на четвереньки, благо, на ногах верёвки были разрезаны. Потом доползла до стены, недалеко от которой лежала, и, цепляясь руками за брёвна, привстала. Чуть больше разодрала пакет на голове и увидела над полом лазейку, сбоку от себя. Там светлело, оттуда тянуло прохладой, а за брёвнами был жар. Только бы смогла пролезть, думала я. Так хотелось выбраться из этой микроволновки. Ощущала себя курицей на гриле.