Она задала вопрос, но Глафира понимала, что девушка не ждала ответа. Она, скорее, говорила сама с собой, вновь и вновь взвешивая правильность своих поступков.
– Увы, на том вечере Ефим повёл себя, как обычно, только на этот раз выбрал не уродину, а очень красивую, яркую, огненно-рыжую девушку, вернее, женщину, знающую себе цену. Он вышел с ней на улицу, а я осталась в зале. Мы танцевали с ним до этого, что само по себе было удивительно. Ефим казался таким заботливым, нежным… Но стоило появиться этой красотке, как он приказал мне вернуться за стол, а сам ринулся к ней. Я видела потом в окно, как тесно он прижимал её во время танца, как хищно она трогала его плечи, гладила по груди. Пиджак слабая защита от такой охотницы. И я ушла.
– Правильно сделала, – вырвалось у Глафиры.
– Думаете? Теперь я в этом не уверена. Но ничего уже не изменить… Я заранее собрала вещи, потому что в душе не надеялась на чудо. Одежды у меня было мало, ничего из его подарков я не взяла. Мы жили в его доме, в черте города. На той улице сплошь хоромы за высокими заборами. Ефим хорошо зарабатывал. Я не вызывала такси, чтобы он потом не смог меня выследить. Пешком пришла домой. – Ангелина замолчала. Лишь по быстро бившейся синей вене на тонком запястье можно было догадаться, что она волнуется. Ничто другое не указывало на сильное нервное возбуждение. И всё же, глубоко вздохнув, продолжила свой рассказ. – Я сняла с себя все украшения, кроме золотой цепочки с ангелочком, положила в вазочку на столе. Скинула платье, в котором была на помолвке подруги, и надела обычную майку. Собиралась быстро сходить в душ перед дальней дорогой. Знала, что Ефим нескоро вернётся. Вдруг мне послышался шорох за спиной, но я даже не успела повернуться, как что-то ударило по голове. Сильно, наверное, потому что стало темно. Знаете, как бывает: смотришь телевизор, и вдруг отключается электричество, бац – и нет изображения. Вот такое осталось впечатление. А следующим ощущением стала боль, страшная, нестерпимая, от которой захотелось кричать. Но я не смогла произнести ни звука, как и встать не получилось. Оказалось, что меня связали, заклеили рот, надели мешок на голову. Я задыхалась… Но кто-то пинал меня ногами в живот, по спине, ногам, рукам – везде, где ему нравилось или хотелось.