Первое впечатление было довольно унылым. Наверно было виновато набежавшее на солнце облачко, сделавшее сочную зелень темной, обширный двор замусоренным, ставни нижнего этажа облупленными, а стекла второго этажа грязными. И тогда Сережка обнял свою ждущую вердикта подругу и сказал:
- Отлично, Танька. Ты знаешь, просто отлично.
Назвать сорокадвухлетнюю женщину полузабытым детским именем считалось высшей похвалой, и Таня не сдержала облегченного вздоха.
- Тебе правда нравится?
- Та́нюшка, мне нравится все, что ты делаешь.
Ближайший осмотр показал, что не все так идиллически. Двухэтажное старинное здание еще XIX века постройки было основательно запущено. Сережка удивился наглости бывшего хозяина, запросившего за развалину такую сумму. Буквально как за историческую реликвию. Словно здесь когда-то ночевала королева Виктория на пути из Лондона в Эдинбург (или наоборот). Правда, при ближайшем рассмотрении, развалюха оказалась довольно крепкой. Сережка принял деловой вид и прошелся по помещениям с блокнотом и карандашом. На него взирали уважительно, а Олька увязалась следом, временами подсказывая отцу что бы она хотела видеть в той или иной комнате. Правда, дамы, быстренько все осмотрев, уже поделили помещения, и Олькино мнение здесь в расчет не принималось. Самое большое помещение на первом этаже единогласно было признано столовой, которой оно, по всей видимости, и являлось при прежних владельцах. Помещение, оборудованное печью с плитой, ничем иным как кухней быть не могло. Остальная мелочь на первом этаже вызвала легкое недоумение и с ней решили разобраться позже. А вот второй этаж вызвал живейший интерес и даже дебаты. Таня мужественно отстояла спальню, а остальное ее интересовало мало. Ленка этим воспользовалась и себя уж точно не обидела.
Что смущало, в качестве приборов отопления в комнатах выступали камины. Сережка заявил, что всю эту английскую хренотень он решительно порушит, взамен поставив обычные печки. Иначе, мол, для отопления атмосферы никаких дров не напасешься. И тут же выразил сомнение, что в этом английском углу можно найти приличного печника. Таня удивилась, мол, а сам-то. Сережка подумал и признался, что не потянет. Таня удивилась второй раз – она привыкла к тому, что муж знает и умеет решительно все. Тогда Сережка показал, что кое-что он все-таки может. Он погрузил в Бронко сподвижников в лице Ленки и Ольки (сподвижника Таню он оставил в доме старшей и главной) и отправился для начала в деревню. Для начала в деревне был магазин, который был не только местным смешторгом, но и финансовым, культурным и информационным центром. Хозяином и продавцом была женщина и, пользуясь ею по очереди, они наняли стряпуху и горничную. На Олькин вопрос о школе она ответила, что самая близкая приличная школа есть в Норвиче, а в Грейт-Ярмуте школа неприличная хотя и ближе. Информация заслуживала поощрения и в кузов Бронко перекочевала значительная часть ассортимента магазина.