Спустя мгновение за моей спиной мягко хлопнула створка двери, а я оказалась в объятиях личной Тьмы:
- Не искушай, Мариш, - горячо прошептал мне в губы Мхефиаансиан, целуя медленно и глубоко. - Ты же знаешь, что я могу...
- Знаю, да, - рвано вздохнула я, с трудом вынырнув в реальность и уткнувшись лбом в широкое плечо. - В дневниках Лисецкого было, что для тебя не существует объективного времени.
- Как оказалось, существует, - усмехнулся муж мне в макушку. - Когда ты занимаешься своими личными проектами.
- Вот как? - я заинтересованно запрокинула голову.
- Я... соскучился, - замявшись, признался он. - Поэтому вот... пришел.
Скрыть улыбку не удалось. Видеть это озадаченное собственными чувствами выражение на его лице, вместо обычного мрачно-ехидного, было так смешно и умилительно, что в глазах неожиданно защипало.
- Хефи, мне надо лекцию закончить, - прошептала я, физически ощущая, как снова затягивает Тьма, а от его близости и чувственности казалось бы невинных прикосновений начинает кружиться голова.
- А!.. - он как будто тоже очнулся от наваждения. - Сейчас... Да...
Лыков поправил галстук и застегнул пиджак (оказывается, я успела и там похозяйничать).
- Прошу, - галантно открытая дверь и приглашающий жест.
Выровнять дыхание оказалось несложно, а вот в голосе уверенности не было. Поэтому скептически оглядев притихших студентов, я откашлялась и бросила взгляд на часы.
- Мне так приятно с вами общаться, что, чувствую, одной встречи на экзамене будет не достаточно, - приподняв брови, констатировала я. - Я немного не рассчитала сложность материала. Извините, в следующий раз это повторится. Всего доброго.
Слаженный вздох приговоренных к казни, но получивших отсрочку, пронесся по аудитории. Я же, изо всех сил стараясь сохранить внешнее спокойствие, собрала свои заметки.
По мужу я соскучилась не меньше, но и прекрасно знала, на что иду, меняя фамилию с Серебрякова на Лыкова...
- Слышала уже последнюю версию? - Агриппина Павловна откинулась в кресле, с благодарной улыбкой принимая из рук Сергея Борисовича кофе.
После ужина мы переместились на кухню, где в приглушенном свете и гораздо меньшем пафосе относительно столовой, уютно расположились на диванчике и в креслах. Разговор, как обычно в последние недели, начался с обсуждения свежих сплетен научного сообщества. Которое, к слову, как-то мгновенно забыло о том, что его первоочередная задача - двигать вперед отечественную науку, а не строить гипотезы, почему самый заядлый (читай: завидный) холостяк мировой науки внезапно женился на никому неизвестной репатриантке.