– Да уж, доходили слухи, – кивнул тот мужчина, который пытался приостановить речи говорливого коллеги. Он был абсолютно лысым; внимательные глаза странного жёлто-зелёного цвета могли подолгу не моргать, напоминая взгляд змеи, чем обычно доводили собеседника до нервозного состояния. – Капитально почистили пару цехов.
– Так это реструктуризация или как? Опять будут новые штаты рисовать? А мы здесь при какой модели? – раздражённо спросил Сергей.
– Нет, это немного другой процесс, – покачав головой, взял слово третий из подчинённых Громова, сидевший дальше всех от него. Мужчина крупного телосложения, высокого роста хмуро смотрел на болтливого коллегу. Редкие светлые волосы были аккуратно уложены, как всегда, и напоминали военную стрижку. Короткие рукава светлой рубашки открывали сильные руки, тронутые загаром. – Правда, надо внимательно прочитать приказ, но насколько я понял, это нечто среднее между аудитом бизнес-процессов, реструктуризацией, изменением структур и штатов, а в итоге – созданием чего-то нового, не факт, что лучшего. Перетрясут всё: каждого исполнителя и каждую минуту.
– Да какого… чёрта, – снова возмутился Сергей Иванович. – Делать нам больше нечего, как исполнять их фантазии!
Громов едва заметно вздохнул, сдерживая себя от желания резко осадить балагура. Так и не смог привыкнуть к его манере общения, которая словно выпячивала противопоставление себя всем остальным, не таким «одарённым и удачливым». Этого руководителя директор получил помимо своей воли: его перевели с дочернего предприятия со всем управлением, так как работа на том строительстве была завершена. Готовая, но созданная кем-то другим служба не обрадовала Громова, однако оставалась надежда, что «новенькие» смогут влиться в коллектив. Пока же нареканий было много и от подрядчиков, и от цеховых работников. Сергей Иванович Яковлев оказался высокомерным, нагловатым и уверенным в своей правоте человеком. Ни к кому не прислушивался, считая своё мнение единственно правильным. Особенно доставалось от него самому молодому начальнику, тридцатилетнему Тимофею Золотову, потому что уж очень хотелось продвинуть своего сына на хорошую должность, но директор не позволил «разводить семейственность», да и не считал Яковлева-младшего готовым для руководства самым большим управлением. Громов и сейчас не любил вспоминать эпопею с назначением Золотова, которая забрала много сил и нервов.