— Вот и старость пришла… — пробормотал Дема. Подумаешь! Всего-то несколько побелевших волосков. Меньше надо из-за выставки переживать, а то к девятнадцати годкам будет хвастаться белыми прядями. А девушка… Не было никакой девушки! Не было, и все тут. Дема развернулся и пошел обратно в студию.
Павел Владимирович успел снять шарф и пальто, и теперь снова замер перед неоконченной картиной. Демьян старался лишний раз на нее не смотреть — ни к чему! Он щелкнул кнопкой, заставляя чайник зашипеть, достал из небольшого шкафчика чашки, разложил на блюдце пирожные.
— А знаешь, на выставку планирует приехать сам Вихрев, — выдал Павел Владимирович.
— Вихрев? — Демьян обернулся, а сердце пустилось вскачь. Это же Семен Вихрев, один из величайших мастеров современности! У него в столице галерея, о выставке в которой мечтают все: и любители, и профессионалы. — Как вам это удалось, Павел Владимирович?
— Знал, что ты обрадуешься, — улыбнулся учитель. — Старые связи. Когда-то мы с Сенькой учились у одного мастера. Недолго, правда. Он получил грант, уехал в столицу, а я остался в родном городе. Мы встретились года два назад на аукционе. Думал, Сенька мимо пройдет. Но нет, узнал, мы разговорились. С тех пор общаемся. Так что давай, Демка, дорисовывай свою «Весну». Уверен, Семен оценит. Может, в Москву пригласит, а?
В такую удачу Дема не верил, хотя, конечно, мечтал о большем, чем небольшой Георгиевск с его вечными дождями и местная галерея. Сейчас для него и это достижение. Но дальше-то куда? Чайник закипел, Демьян наполнил чашки кипятком, отпил и едва не обжегся.
— Какой-то ты задумчивый сегодня, — заметил Павел. — Знаешь, отдохни-ка ты завтра тоже. Не хватало еще, чтобы в больницу попал с нервным истощением. Поверь, я знаю, о чем говорю. В твоем возрасте мир воспринимается… своеобразно.
— Я в порядке, Павел Владимирович, — заверил Демьян. — Завтра хочу закончить большую часть полотна, осталось не так много. На неделе хватает занятий, боюсь не успеть. Да и вдохновение не спрашивает, когда приходить.
— Эх, молодо-зелено, — доброжелательно рассмеялся художник. — Ладно, пей чай. Пирожное бери.
Павел Владимирович напоминал Деме отца — в те годы, когда тот еще не нашел подругу помоложе, а был достойным семьянином. Крупный, улыбчивый и добродушный. Наверное, Демьян где-то и искал в наставнике родителя. В творческом плане. Кому-то хотелось показать свои наброски, услышать непредвзятое мнение, похвалу. Ему повезло, что в колледже его преподаватель обратил внимание на талантливого юношу из богом забытого городка. Редкая удача в жизни Демы — он не мог сказать, что поцелован фортуной в лоб.