— Поэтому-то я и хочу вывести вас из него, — подытожил папа, проводя рукой по абсолютно седым волосам, собранным в короткий хвост. — Ты, дорогая, после разрыва брачных клятв вернешься в свой род. А Изи — вошла в род мужа…
— Ты сказал «вошла»? Не войду? — уточнила я, чувствуя, что здесь не просто труп зарыт, а целый дохлый дракон. — Но я не помню, чтобы стояла у алтаря…
— Я за тебя постоял, — заявил темный маг как само собой разумеющееся. — Согласно древнему закону Исконных Земель отец при особых обстоятельствах до достижения дщерью или сыном двадцати трех лет от имени своего отпрыска может заключить за него брак. А тебе еще шесть месяцев до этой даты. Так что я этим правом и воспользовался.
— И за кого ты… То есть я вышла? — сглотнув, уточнила у отца.
— За доходягу из центрального лазарета. Туда сегодня много кого телепортировали. На границе был прорыв тварей. Их, конечно, порубили, но, говорят, приграничный гарнизон без сотни императорских паладинов не справился бы… И не все после этого боя остались целы. Так что после сражения всех переправили в столицу и… Я пошел сегодня в лазарет и выбрал того, кто в полубреду вот-вот уйдет за грань и… вывел тебя из рода, — просветил меня отец. И добавил: — Так что ты теперь не Истрис, а Дэйрис.
— Дэйрис? — уточнила я, напрягая память. Казалось, где-то когда-то я слышала эту фамилию. Или подобную? Может, так звали булочника на соседней улице? — А имя у моего супруга есть?
— Уже бывшего, полагаю, супруга, — поправил меня отец. — Парень был так плох, что до заката он точно не дожил...
— Какого дохлого тролля…
— Как тебе вообще это удалось?
Выпалили мы с мамой почти одновременно. Но отец, как мудрый политик, предпочел ответить на удобный для него вопрос — мой.
— Подкуп целителя и служителя из ратуши. Последний взял, к слову, в два раза больше, но обвенчал быстро и как положено. Даже чашу для омовения рук новобрачных приволок. Да ты сама можешь убедиться: на родовом древе исчезло твое имя. Осталось только мое и Фелиции.
— Ну уж нет, дорогой, от меня ты так просто не избавишься. Я клятву давала, что с тобой и в болезни, и в здравии, и под прицелом арбалета…
Я тоже была категорически против того, чтобы оставить папу одного. Но… он умел виртуозно приставлять к горлу противника не только клинок, но и железные аргументы. И главный из них: отцу проще будет разобраться с врагами, если он будет уверен, что мы в безопасности.