Да вот только охотник попался уж больно опытный, умелый да приставучий! Хорошо хоть без собак! Впрочем, это тоже отличительная эльфийская черта – охотятся они без четвероногих помощников. Да и охотников-то среди эльфов раз, два – и обчелся. И откуда этот-то вылез на мою голову?!
Что ж, не хочет полюбовно расстаться, будет... по-моему!
Я резко сменила направление и стрелой понеслась в самую непролазную чащу – авось отстанет, а нет – ему же хуже. Эльф не отстал. А я устала. Тяжело дыша, преодолела оставшееся расстояние до того местечка, куда вела своего преследователя и, скрывшись за густым кустарником, метнулась в сторону. Метнулась и затаилась почти не дыша. И вскоре услышала то, что и должна была услышать – густой всплеск и чавканье. Ну и что-то там на эльфийском, высоколитературное и возвышенное, надо полагать.
Конь и всадник провалились в Обмани-болото! Его, если не знаешь, ни за что не заприметишь – с виду не отличишь от лесной полянки, поросшей травой. Только не полянка это, а самая настоящая трясина. Опасности-то ни для эльфа, ни для коня никакой – неглубокая она, человеку всего-то по пояс будет. Да и не особо приставучая. Ну может сапоги свои роскошные потеряет, но сам точно выберется.
Ползком, собирая брюхом сухие листья, подобралась я ближе и залюбовалась дивной картиной. Конь ржал и пытался взбрыкнуть, в глазах его застыл ужас. Животному я искренне сочувствовала. А противный эльф, не удержавшийся на коне и измазанный болотной жижей по самые брови, витиевато ругался на эльфийском, время от времени вставляя ядреные словечки на общепринятом, да так красиво и заковыристо у него это выходило, что я аж уши свои рыжие развесила, заслушалась.
Впрочем, недолго я наслаждалась – сквернословить эльф скоро перестал. Подошел к коню и, не обращая внимания на хлопья пены, висящие у того на морде, обхватил руками, обтянутыми тонкими кожаными перчатками, конскую голову и зашептал что-то. Конь, постепенно успокаиваясь, вскоре затих и смирно стоял на одном месте, только переступал передними ногами, да по телу его изредка пробегала крупная дрожь. Остроухий, сосредоточенно хмуря брови, взял коня под уздцы и с трудом переставляя ноги, побрел к берегу, ведя за собой всхрапывающего коня.
– Ну-ну, Арнимуэн, все хорошо, не волнуйся, – приговаривал он, не оборачиваясь.