– Понятия не имею, – улыбнулась я. – У меня никаких претензий к господину Тамарцеву нет.
Когда пролётка тронулась, я повернулась к глубоко возмущённому моим равнодушием приставу и велела:
– Рассказывайте.
– Пусть начальник сыскного рассказывает, – буркнул тот. – Ему ещё от полицмейстера прилетит, что разглашает информацию кому ни попадя.
– Епифан Ермолаич, – ласково сказала я, – может, мне передумать?
– Не надо передумывать, – тут же вмешался Юрков, – у нас ить беда, господин Курсин запить изволили…
– Цыц, – перебил его Тамарцев. – Развелись болтуны.
– Да ведь госпожа некромантка дело полицейское знает, раз уж в том… в этом… как его… Гренобеле работала, – не сдавался Юрков.
– Ладно, – Тамарцев скривился так, что я побоялась, не перекосит ли его окончательно. – Труп у нас срочного некромантского осмотра требует.
– А давайте сразу к нему? – предложила я. – А то время-то и в самом деле не резиновое.
Юрков радостно развернулся к вознице и велел поворачивать назад, к Кудияровой горе.
– Покойный был связан с университетом? – спросила я, потому что Тамарцев продолжал молчать.
Кроме Всеволжского университета, на Кудияровой горе других объектов я просто не знала.
– Покойный вообще был иногородним, – с недовольным видом ответил пристав.
– Морг там у нас, – бесхитростно поведал Юрков. – Утром ещё туда немца отвезли, а то жарко, будто летом.
– Выходит, он умер… где?
– Ай, вы ж не отстанете, – отвернувшись, сказал Тамарцев. – В гостинице немец помер, в своём номере, мы вообще-то понадеялись, что своей смертью.
И замолчал.
– Бурмистр, ну вы хоть расскажите, что там такого в номере обнаружилось, – попросила я.
– А всё в порядке было, – тут же зачастил полицейский, – вещи в шкафу, документы в портфеле, ценности на местах. И лежал покойничек в постеле, спал как будто.
– Но что-то же заставило вас срочно искать некроманта?
– А то не вашего ума дело, – буркнул Тамарцев.
– А вы могли бы быть и полюбезней, Епифан Ермолаевич, – ещё ласковей улыбнулась я.
– С вас потом ещё подписку возьмут о неразглашении, – добавил тот, чуть убавив в голосе явную неприязнь.
– Ну так тем более рассказывайте!
Но пристав упёрся, а Юрков и сам, похоже, в детали посвящён не был. Ладно, сейчас гляну на покойного, может, там действительно всё в порядке. А вот если нет, тогда придётся побеседовать с господами из полиции по-другому.