— Что?..
Слова, понятные по отдельности, не складывались в одно целое. Король хочет? При чём тут я? Какая из меня фаворитка?
— Да, Айша, — дядя схватился за спину. Она всегда начинала у него болеть, когда он долго сидел. Вот и сейчас он поднялся и принялся растирать поясницу. — О сроке ничего не говорится. Я думаю, примерно год. Больше этого никто не задерживается. Не переживай, ты не будешь одна. Кроме тебя у нашего короля много красоток. Потом, когда он отпустит тебя, наше княжество решено раздробить на пять мелких. Он уже расчертил границы. — Отец при этих словах схватился за сердце. — Мы должны выбрать себе любое из пяти и переехать туда за то время, пока ты… будешь его фавориткой. Остальные четыре он отдаст своим людям.
— А наш дворец? — я развела в стороны дрожащие руки.
— Дворец приказано оставить, — дядя потёр спину и зашаркал ногами в меховых башмаках, из одной части кабинета в другую.
— Но как это может быть?! — мне стало по-настоящему страшно.
— Я именно поэтому и решил всё рассказать тебе! — отец поднялся с места и упёрся руками в стол. — Хочешь войны?! Хочешь, чтобы одно княжество встало против всего королевства?! Хочешь, чтобы наши воины и жители Акизара погибли?!
— Нет, — выдохнула я, склоняя голову. Из глаз вырвались слёзы. — Неужели ничего нельзя сделать?
— Ничего, дочка, ничего…
***
— Госпожа, пожалуйста, садитесь в карету, ещё простудитесь. Прошу, не стойте на морозе.
Женщина по имени Улназа, приставленная ко мне, беспокоилась о моём здоровье. А что, может быть лучше заболеть?
Я забралась в просторную, просто огромную карету. Да, король был настолько милостив, что прислал за мной целую процессию: транспорт, конвоиры, женщина, чтобы помогать в дороге, и генерал Сайнар Табай. Похоже, генералам больше заняться нечем, кроме как привозить королю фавориток.
В огромной карете помещались две кровати, стол, сундуки с одеждой, запасы воды и еды. Стояло несколько железных обогревов, внутри которых среди чёрных углей вспыхивали красные искорки огня. На этой стоянке их снова заполнили, как раз тепла хватит до следующего постоялого двора.
Я села у окна и протёрла ладонью немного запотевшее стекло. Около ступенек гостиницы стоял генерал. Застала момент, когда он пытался отлепить от себя довольную девицу. Та что-то говорила ему. Мне показалось, что это были слова полного восхищения. Отец прав, королевские воины способны на настоящие подвиги в постелях. Генерал слабо и неохотно улыбался ей. Выдохнул, когда между ним и девицей встал один из воинов, и надел перчатки.