Непонятное обращение царапнуло слух, как и странный акцент.
Одежда на незнакомце была уже привычной – узкие брюки, рубашка и длинный жилет, – но светлые волосы и глаза выдавали чужака.
– Кто вы? – осторожно спросила Ланэ, на всякий случай делая маленький шаг к лестнице.
– О, я не представился? – огорчился мужчина и, запустив пятерню в растрепанные пряди, еще больше их взлохматил. – Я – Мик. Но здесь куда чаще меня величают Кудесником.
– Так вы колдун? – нахмурилась Ланэ.
Колдунов в Инаэр не жаловали. Шаманы – дело иное, но шаманов кудесниками никогда и не звали...
В Фэнриа же она видела только жрецов Спящего.
– Ну что вы, – смешно фыркнул Мик, мотнув головой и замахав руками. – Я – ученый. Но здесь мою науку упорно именуют колдовством. Невежественные люди... фениксы то бишь. Но я уже смирился. Хотите, предскажу вашу судьбу? – без малейшей паузы огорошил замороченную Ланэ ученый кудесник.
– Нет! – выдохнула она.
Предсказатели водились и в Инаэр. Встречались как обычные шарлатаны, так и одаренные, но предсказания порой выходили довольно путанные, двусмысленные и не всегда приятные.
Принцесса никогда к ним не прибегала.
Поначалу оттого, что и так знала свою судьбу; сейчас же она отчаянно надеялась на лучшее – и не хотела себя этой надежды лишать.
– Никто не хочет, – опечалился Мик, и Ланэ стало его жаль... но не настолько, чтобы согласиться. – И слушать не хотят, хотя я не раз уже говорил: грядут перемены. Скоро все изменится. Все и для всех. И, ваше высочество, – горячие пальцы вцепились в ее запястье, а блестящие глаза – безумные, как показалось принцессе, – не мигая уставились на нее, – от вас зависит, как повернется небесное колесо.
Ланэ дернулась, и ее легко отпустили, не собираясь удерживать.
– Бояться не нужно, – вздохнул Мик. – Я не безумец. Просто хочу, чтобы меня хоть кто-то понял. Звезды пишут наши судьбы, но не все могут их прочесть. Разум не всегда указывает верный путь, девочка. Сердце порой куда зорче. Но выбранный им путь требует большей смелости и веры. Бывает и так, что счастье надо выстрадать; часто оно приносит боль – такова его цена, которую не все готовы заплатить. Сможешь ли ты услышать свое сердце, сможешь ли понять, чего оно желает, и сумеешь ли отстоять?
Ланэ почувствовала, что задыхается. Эта крыша, и небо над головой, полное звезд, стали такими маленькими и душными, и сжимались вокруг змеиными кольцами; захотелось сбежать, укрыться, чтобы не слышать этих слов, чтобы не запомнить их.