- Болезнь никого не красит, - миролюбиво заметила Юля, выныривая из собственных невеселых дум и в который раз убеждаясь, что не срастется у нее с супругом богоданным. Ибо козел он. И урод. И не только физический, но и моральный, ко всеобщему несчастию.
- Ладно, пойду я, - заторопился Петр. - Скоро к себе не жди, потому надумал я в Архангельск ехать. Собираюсь верфь закладывать, корабли строить буду, ибо флот... - увлекся было он, но не найдя поддержки в жене лишь махнул рукой, а та, подавив зевок, только платочком вышитым помахала. Типа, лети голубь. Перышко тебе в задницу.
- Все-то ты в заботах, государь, все в делах, - проглотив колкости, пролепетала нежно.
- Само собой, - лесть пришлась Петру по вкусу, но разжалобить не разжалобила. - Так ты насчет Суздали не позабудь, - бросил напоследок, и был таков.
- Съезжу, - вспомнив вкусную суздальскую медовуху с пряностями, пообещала Юля. О том, что именно в Покровском монастыре Евдокию Лопухину постригли в монахини она мудро ‘позабыла’.
Кстати о медовухе, а куда, собственно, запропастилась безымянная толстуха? Забилась в чулан под лестницей, спасаясь от царского гнева? Вероятнее всего. Что ж это, как говорится, показатель... Знак того, что Юльке надеяться не на кого. Придется подобно барону Мюнхаузену самой тащить себя за косу из болота. Тем более, что косищу Евдокия отрастила знатную. Жаль, цвет подкачал. Какой-то он был невнятный, серовато-русый, скучный какой-то...
Впрочем, это самая меньшая из бед, свалившихся на Юлину голову. И самая легко решаемая. Отвар ромашки, луковая шелуха и хна запросто могли бы решить эту проблему, а вот Петр... На него управу не найдешь. Еще раз так и этак покрутив идею объединения семьи, Юлька отбросила ее. И не только потому, что молодой царь ей не понравился. В конце концов пословица про ‘стерпится - слюбится’ не на пустом месте возникла.
Просто ей нечем привлечь Петра. Знаниями? Не так уж и много их у переводчицы. К тому же у мужа возникнет справедливый вопрос: откуда они взялись? Не может малограмотная тетка в один день прозреть и проникнуться прогрессивными идеями. То же самое относится и к постели. Начни она выказывать Петру умения, достойные итальянских куртизанок, что он подумает? Каким пыткам подвергнет, чтобы узнать откуда скромная Дуняша понахваталась этакой гадости.