- Ну так шей аккуратнее!, - отрезала миссис Гормли. – Миссис Бартон занята костюмом Гордона, он опять поправился на пару фунтов и боится, что его камзол разойдется по швам прямо на сцене! К тому же, я терпеть не могу просить эту старую ведьму! О, прости, Кэтрин, мы не привыкли скрывать наши чувства в жизни, достаточно и того, что мы должны изображать на сцене!
- Я не буду вам мешать, мне и в самом деле пора идти вниз, - смущенная Кэтрин поторопилась ускользнуть прежде, чем мать и дочь начнут бурно ссориться – вся гостиница уже могла наблюдать такие ссоры, возникающие из-за пустяка, вспыхивающие бурным пламенем и так же внезапно угасающие, оставляя после себя неприятный осадок у тех, кто вынужден был их наблюдать.
Как Кэтрин ни спешила ретироваться, Глория успела сунуть ей в руку флакончик духов с запахом парижских фиалок. "Неужели она заметила, что мне жаль напрасно потраченных листов?", - думала Кэти, спускаясь по лестнице в холл. Ей стало неловко, настроение испортилось.
Как и говорила Глория, в холле репетировали сцену любовного признания кузина Глории, Розамунд Гормли, и Николас Пиркс, высокий и худой молодой человек с чрезмерно черными волосами и выпуклым лбом. Даже стоя на одном колене перед сидящей на диване хрупкой белокурой Розамунд, Николас нависал над девушкой подобно колодезному журавлю.
- О похитительница сердец, верни мне мое!, - заунывно требовал юноша, и Кэтрин наклонила голову, чтобы скрыть невеселую улыбку. Глория была права, Николас не производил впечатления пылкого влюбленного, а хорошенькая Розамунд казалась безучастной к его мольбам. Поверить в искренность их чувств мог разве что неискушенный провинциальный зритель.
Кэтрин несколько раз побывала с родителями в театре в Брайтоне и могла заметить, что "Пантеон" переживает не лучшие времена. Поношенные платья и потертые декорации, отсутствие в репертуаре модных пьес, не блещущие талантом актеры... Труппа могла рассчитывать на успех только в городках вроде Кромберри, да и то лишь у неизбалованных зрелищами горожан. У владельцев окружающих подобные городки поместий, имеющих возможность посещать лондонские театры, постановки «Пантеона» могли вызвать разве что снисходительную улыбку или презрительное недоумение.
Тетушка Мэриан, посещавшая спектакли "Пантеона" еще юной девушкой и знакомая с нынешним директором театра, мистером Гордоном Гормли, не уставала восхищаться увиденными ею пьесами, а дядюшка Томас осторожно надеялся, что сборов хватит на оплату номеров, предоставленных им мистеру Гормли и его труппе.