Моя мать была ведьмой. (Впрочем, она и сейчас где-то есть, да только я не в курсе её дел.) Не слишком удачливой, не слишком талантливой. Скорее, она лишь считалась таковой, я думаю, — поскольку была принята в братство, прошла инициацию. Кажется, на сегодняшний день это не звучит чем-то особенным? Ведьм сейчас — пруд пруди; слово это давно никого не пугает. Покажите мне современного человека, который ни разу не гадал у колдуна или астролога, не пытался изучать Таро, Руны, Иц-Зин, Рейки, или Метафорические карты; не привлекал успех с помощью аффирмаций, не закидывал на люстру красные трусы с целью повышения удачи… Разве что редкие ископаемые, такие, как Дэвид.
Существовала некая трагическая история, связанная с моей матерью. Хотя, думаю, все дело в её психике, а любовь и магия — очередное прикрытие, оправдание своих странностей в собственных, в первую очередь, глазах. Возможно, главной героиней истории была не сама мать, а Писательница, чьи публикации можно найти и сейчас — но лишь через сайты матери и тётушки. Как они связаны — не знаю. Писательницу я никогда не видела вживую. Может быть — она и моя мать — одно и то же лицо? Правда, я отчего-то уверена, что мать в жизни не написала ни строчки, — она предпочитала телефон и голосовые сообщения. И уж явно не тётушка… Жива ли Писательница теперь? Человек ли она вообще — или только интернет-страница? Иногда она отвечала на вопросы по творчеству. Но это вполне мог оказаться робот, или некий литератор из тех, что вели официальную страницу. Мне так не хотелось знать этого! Вру. Опять вру. Вначале я просто упивалась этим, раскапывая тайны, наслаждаясь своей значимостью. Затем поняла, что нет никакого смысла в историях из прошлого других людей, и уж тем более — значимости того, кто занимается этим.
Тогда мне захотелось забыть. Прекратить всё это, и жить, просто жить, вот как Дэви. Жаль, что мы не так близки с ним, как хотелось. Стену воздвигла я, а он принял её, как принимал во мне всё. Может, лучше бы он не был таким понимающим и покорным. Не знаю.
Я должна была стать гораздо сильнее матери. Но когда поняла, что до смерти устала притворяться, будто бы для меня это важно, — я прекратила, обрубила все контакты с потусторонним миром. Я хотела покоя. Покоя, и обычной, размеренной жизни, которую не могла себе позволить.