- Клементе, что же ты? – высокий молодой человек с остриженными очень коротко волосами снимал дорогую шёлковую рубашку. На минуту публика притихла, отдавая должное долгим тренировкам и битвам, сделавшим это тело идеальным. Широкие мощные плечи резко контрастировали с узкими крепкими бёдрами. Могучая шея держала красивой формы голову ровно, гордо, придавая мужчине королевской стати. Нельзя было не обратить внимание и на лицо с чуть выступающим подбородком, прямым аристократическим носом, тёмными, вечно изогнутыми иронично бровями и серо-зелёными глазами, опушенными длинными ресницами. Можно было с уверенностью сказать, что множество женских сердец начинали биться чаще в присутствии этого породистого красавца. Говоривший обращался к темноволосому мужчине, сидящему за столом. Тот, не оборачиваясь, ответил:
- Я не собираюсь пачкаться о свинью как простолюдин.
Послышались неодобрительны возгласы.
- Не хочу никого из вас обидеть, но с детства не люблю свиней! – тот, кого назвали Клементе, поднялся со скамьи. Два соперника выглядели сейчас весьма угрожающе. Окружающие понимали, что дело вовсе не в свинье, а в давнем противостоянии двух высокородных кланов, ведущих свою историю от первых королей. – Рамиро, я уступаю победу тебе. Ты её достоин!
Но Рамиро, наследник короля Сальваторе Второго, не намерен был отступать. Его свита стояла за его спиной угрожающей стеной.
- Клементиньо, неужели ты спасовал перед поросёнком? Вот уж весёлую историю я расскажу дома!
Клементе Суарес, герцог Тазарио, усмехнулся. Он был лет на пять старше своего визави, и многие подумали, что именно из-за боязни проиграть более молодому сопернику гордый южанин не хочет состязаться. Однако Клементе начал медленно вытаскивать рубашку из штанов и рывком снял её, бросив слуге. В тускло освещённом круге импровизированной арены оказались трое. Измученный хряк, подозрительно взиравший заплывшими глазками на людей, Рамиро, поигрывающий мускулами, и Клементе, ничуть не уступавший своему сопернику в силе. Возможно, тело его нельзя было назвать правильно сложенным, но мощь, которая в нём чувствовалась, с лихвой компенсировала отсутствие идеальных пропорций. Белые шрамы самых разных форм и размеров украшали смуглую кожу, выдавая богатый воинский опыт Суареса. Напряжённые мускулы подрагивали, ярко-синие глаза с миндалевидным разрезом, что резко контрастировали с тёмно-коричневыми ресницами и волнистыми длинными волосами, блестели от сдерживаемого раздражения. Герцог тоже был красив, но совсем иначе. Его лицу отчасти не доставало классических линий: чуть великоватый, с лёгкой горбинкой нос, острые скулы, скрытые аккуратной бородкой, коротко остриженные усы, добавлявшие возраста. Однако достаточно герцогу было чуть сощуриться и улыбнуться уголками чувственных губ, как дамы забывали об остальных кавалерах в комнате и всецело отдавались сбивающему с ног обаянию южанина.