- Что еще подорожало?
- Железо, разумеется. Зато пряности упали в цене.
- Хорошая новость, - кивнул хад, мысленно подсчитывая, сколько мер земляных орехов осталось в поселении и не пора ли прибрать к рукам оазисы по берегам Крокодиловой реки. Издавна те земли были общими - их делили с белыми и черными хадами. Но если земляные орехи и дальше будут дорожать, стоит побеспокоиться о пропитании племени уже сейчас.
- Значит, ты везешь нам пряности?
- В том числе. Есть ткани, есть цветная проволока, есть отлично выделанные кожи…
- А масло и… другое?
- Масло тоже есть. И я готов продать его тебе по пяти церций за меру.
- Ты же говорил, что за три?
- А я что-нибудь должен с этого получить? Мне приходится кормить не только своих жен, детей, родню и слуг, но и животных. Но если у тебя есть на продажу или обмен рабы, то я готов сбавить цену до… скажем, до четырех с половиной церций.
Хаддир Шах-Шур покачал головой.
- Нет. В этом году мы не ходили в набег на Озеро Ча.
- И рабов нет? Жаль. Но, может быть, ты знаешь кого-то, у кого они есть?
Хаддир честно задумался. Племена хадов не враждовали друг с другом, но ведь есть и соседи, для которых законы не писаны. И порой бывало, что после набега или отражения оного в становищах появлялись пленники. Если они не были знатного рода и не могли заплатить за себя выкуп, таких обращали в рабство. Вернее, старались как можно скорее продать массунам, которые переправляли рабов подальше от этих мест.
- Советую заглянуть к Горьким озерам, - сказал он. – И поспрашивать Одноглазого Надиссу. Он вроде говорил что-то о большом походе на тот берег…
- Это далеко, - скривился Муалла. – Лишние два или три дня пути.
- Э, что тебе путь? Не вся ли он жизнь? – отмахнулся знатный хад.
- Да, вся наша жизнь – это дорога. Но ведь можно выбрать более легкую тропу…Не всегда проторенные пути плохи. Иногда стоит доверять тем, кто прошел перед тобой.
Хаддир Шах-Шур кивнул. Что тут можно сказать? Они сами предпочитали одни и те же тропы потому, что знали – пустыня не прощает ошибок. Мир слишком сложен и велик, а человек – так мал. Он – всего лишь песчинка, несомая ветром с бархана на бархан.
Мир состоит из пустоты. Несутся где-то вдалеке звезды – шары раскаленного газа. Вокруг них по одиноким орбитам вращаются планеты. Время от времени, с разной периодичностью, они проходят поблизости друг от друга. День-два, редко больше – и опять расставание, и опять одинокий полет в пустоте по раз и навсегда заведенному маршруту. Но что с них взять? Они – всего лишь камни, на которых зацепилась жизнь.