– Не дождётесь! – девочка резко встала, одним глотком допивая остаток газировки из банки, а затем в сердцах швыряя эту банку прямёхонько в тёмный провал под выворотнем, окружённый изумрудной щёткой травы.
Замерли бабочки в воздухе. Да и воздух, кажется, застыл.
Смятая лёгкая банка вылетела из-под выворотня обратно, щёлкнув незадачливой Принцессе ночи по лбу – весьма чувствительно, так что искры из глаз посыпались. А потом раздался тонкий, мягкий, то ли детский, то ли мультяшный какой-то голос:
– Тебе не стыдно кидаться? Это лес, не помойка. Дома так же себя ведёшь?
Плотный воздух. Висящие, как на невидимых нитях, бабочки. Полная тишина. Что ещё?.. Это же голос из-под земли, должно быть страшно… Почему-то совершенно не страшно…
– Так не бывает. – Услышала Женя свои собственные слова. – Это кто со мной говорит?!
– Я, конечно же.
– Ты?!
– Ну да. Чувствую – пора просыпаться окончательно, а тут… гадость эта бьёт по носу. Неприятно.
Девочка завертела головой. Бабочки полетели, трава шелохнулась под дуновением ветра. Вкусно пахло смолой и чем-то цветочным.
«Может, я провалилась на бегу в болото и умерла, поэтому уже не страшно?!»
– Ты кто? – спросила она, слегка склонившись над провалом под выворотнем.
Голос ответил не сразу. Сначала раздались какие-то звуки: отчётливый зевок, а потом… с таким звуком чешет ухо задней лапой соседская собачка.
– Я-то? – рассеянно переспросил голос. – Раньше, когда-то… давно-давно, называли лесным дивом. Сейчас я им тоже быть не перестал, но не называют и вообще – не зовут. Что-то произошло, я сам захотел спать или как-то заставили, не помню.
Последние слова прозвучали с интонацией удивления, и почему-то Жене снова стало жаль – но теперь не себя.
– … спал, видел такие разные сны, что приносят из мира все, кто проходит, пролетает, проползает мимо. Люди тоже… Вот ты, например. Какая-то обиженная, сердитая. Я тебя даже не вижу – а выходить уже не хочется.
Раздался шорох. Девочка вздрогнула – из тёмного провала на неё смотрели два самых чудесных золотистых глаза, которые только могут быть на свете. Их окружало лёгкое мерцание, но тень по-прежнему надёжно скрывала того, кто прятался под выворотнем.
– Э… – голос погрустнел, а золотистые глаза мигнули. – У тебя, видать, одна обувка, зимой и летом? Другой нет? Тяжело, жарко, вон, и ногу стёрла. Семья бедная или ты у чужих кого живёшь?..