Капитан невольно оттянул ворот бушлата, чувствуя приступ влажного, беспричинного страха.
– Я… никогда… воспитание… – пробубнил он, и тут зелёные глаза леди Изольды полыхнули, как у рассерженной кошки.
– Да ну?.. – с силой выдохнула она. – А все предпосылки есть. Вам же, молодой человек, уже чужие деньги карман не жгут. Дальше что будет, думайте сами. Яблочко от родительского дерева никуда не денется. Ну так как, берёте средство для ванны или платить не готовы?..
Готовность заплатить любую цену капитан почувствовал дома, когда поддерживал безвольно запрокинувшуюся головку сынишки, аккуратно опуская ребёнка в тёплую, пахнущую старинным детским мылом (вот же, земляничное, которое бабушка будущего полицейского приберегала для внука!) и искрящуюся бирюзовыми огоньками воду. Жене он ничего так и не сказал. А утром… они проснулись от детского смеха и топота маленьких ножек, которого не слышали несколько месяцев. Условие действия ароматической соли капитан помнил свято, как и сказанное Изольдой Марковной вдогонку:
– Это ещё не всё. Земля круглая, сахар белый, а мы – в одном городе. Если понадобится, вы закроете глаза в нужный момент и сделаете то, что я попрошу…
Вот почему капитан задавал некой внезапно онемевшей Юне нелепые наводящие вопросы. Не для рапорта. Не для себя. Для какой-то видимости законности в глазах Толокушкина, тоже попавшего под действие странных чар леди Изольды. Он сделал то, о чём она попросила – отпустил с ней племянницу, дабы вернуть свой собственный долг.
***
А в тёплом салоне «Лексуса» вздохнула и скривилась, как от зубной боли, Изольда Марковна. Она поймала в зеркальце заднего вида напряжённый и испуганный взгляд пристёгнутой ремнём безопасности синеглазой девушки и бросила вполоборота:
– Ненавижу насилие! Но мне эксцессы при полиции не нужны, у них в машинке запись ведётся... Тебе лишняя трата сил тоже ни к чему. Давай-ка успокойся и выдохни. Дар речи я тебе верну чуть позже, переборщила.
Она крутанула руль, совершая манёвр для объезда парка.
– Ох, Юна… Арнольдовна, однако, бред какой… Уж как я наколдовала на скорую руку, так и будет! Обычно я вашу сестру в родню к себе не записываю, но тут дело из ряда вон. Просто катастрофа! Так что маленькое насилие над твоей волей – это ещё более маленькая, крохотная расплата за мои нервы. Я очень, очень, очень зла, девочка!