Я помнил. Мне было лет двенадцать, Саше и остальным нашим "подельникам" и того меньше. Эти деятели стащили у своих отцов несколько папиросин и зазвали меня покурить вместе с ними, спрятавшись под мостиком в конце Лермонтовской улицы через мелкую поселковую речонку Выдровку, которая вытекала из лесных болот близ Аркудинова, а через десять-пятнадцать километров впадала в Москву-реку. Своим участием в той "операции" я завоевал неподдельное уважение аркудиновских пацанов - как же, "городской", а лазает по буеракам и курит наравне со всеми, свой парень, стало быть...
- Ты надолго к нам? - спросил Фомин. - В отпуске, что ли, или переехать решил?
- В отпуске, - сказал я. - На месяц.
Мы обменялись ещё несколькими фразами, включая, разумеется, неловкие "а ты чего не звонил?" "телефон сменил, дела, дела", и тому подобные. Новость о моём разводе Саша воспринял с некоторым удивлением - "не ожидал от тебя", мол. И тут же сообщил, что и сам развёлся лет пять тому назад.
- Слушай, мне надо бежать, сейчас электричка будет, - сказал наконец мой друг. - Я работаю в ночь в Загорском. Но потом у меня три выходных - надо будет прям обязательно пересечься, по пивку взять. В баню у меня сходим - я построил. А может, на рыбалку, а?
- Баня, - сказал я, - Это хорошо. А вот по рыбалке я не спец. Это дело я не очень понимаю.
- Ну ладно, может, так в лес сходим, палатку поставим, свежим воздухом подышим, мясо пожарим...
- Это можно, - отвечал я. Самое подходящее отпускное времяпрепровождение, чего бы нет-то...
Мы обменялись номерами сотовых телефонов и разошлись.
Ещё через десять минут, пыхтя и поминутно отирая пот со лба, я втащил сумку на третий этаж углового дома на улице Мира чуть в стороне от центра посёлка, отпер дверь и ввалился в старенькую и так хорошо знакомую квартиру. Здесь было душновато, хотя и не жарче, чем на улице. Застоялся лёгкий запах москательной лавки. Под вешалкой валялась позабытая женская босоножка.
Я принял душ, сбегал в расположенный рядом супермаркет известной торговой сети с красной цифрой на логотипе за водой и пивом, разобрал вещи и заглянул к соседке выразить своё почтение и сказать "спасибо" за то, что следила за квартирой в моё отсутствие. Тётушкина подруга выглядела почти так же, как я её запомнил - совсем седенькая, но ещё довольно крепкая старушка-"божий одуванчик". Звали её Полина Аркадьевна. Добрая женщина буквально за цену продуктов ещё и вызвалась готовить мне, пока я буду жить рядом: "А то знаю я ваши "рултоны" и "душираки". Хоть подкормишься чуток, а то совсем вона какой худой стал". Я смущённо поблагодарил её и вернулся домой.