После смерти мисс Брискотт Эмма не сошлась близко ни с кем в поместье. Поддерживать дружеские отношения с младшей прислугой она не могла себе позволить, это было не принято, а фермерские жены и сами не захотели бы водить дружбу с кем-либо из живущих в доме Ричмондов. Впрочем, Эмма не сокрушалась из-за того, что ей не с кем поболтать вечером за чашкой чая, она чувствовала себя слишком утомленной, чтобы тратить время на праздные разговоры.
Сегодня перед обедом миссис Ричмонд пожелала переговорить с экономкой по очень важному вопросу. Эмма предполагала, что речь пойдет о предстоящем визите кого-нибудь из родственников Ричмондов, и была удивлена, когда оказалось, что она ошиблась.
- Мисс Грант решила нас оставить, - сообщила миссис Ричмонд, нервно перебирая свои браслеты.
Миссис Ричмонд в августе должно было исполниться тридцать восемь лет, но в своем черном платье и плотном чепце Эмма выглядела старше хозяйки по меньшей мере на два-три года. Миссис Ричмонд, очень худая остроносая блондинка, казалась старшей сестрой своих двух дочерей и подчас вела себя с не меньшей наивностью, правда, несколько наигранной, полагая, очевидно, что хрупкий вид и растерянный взгляд бледно-голубых глаз придает ее внешности необходимую утонченность.
- Джорджина случайно пролила чернила на платье мисс Грант, и это так ее расстроило, что она отказалась от своего места, - миссис Ричмонд пожала узкими плечами, давая понять, что считает поведение мисс Грант непростительной глупостью.
В чем Эмма не сомневалась, так это в том, что происшествие не было случайностью, но она благоразумно промолчала – миссис Ричмонд не потерпела бы ни малейшей критики в адрес своей обожаемой младшей дочери. Тринадцатилетняя Джорджина Ричмонд считалась среди прислуги проклятием дома Ричмондов, в то время, как ее старшую сестру, Сильвию, называли не иначе, как ангелом. Сильвия всегда охотно внимала своим наставникам, но в апреле ей исполнилось семнадцать лет, она провела свой первый сезон и давно не нуждалась в гувернантке.
Джорджина же всегда находила возможность подстроить какую-нибудь неприятность, и в последние три года у Ричмондов сменилось уже пять гувернанток. Мисс Грант продержалась дольше остальных, и Эмма, горячо сочувствующая всем пятерым бедняжкам, надеялась, что мисс Грант теперь устроится лучше. У Ричмондов хорошо платили, но мисс Джорджина могла вывести из себя даже святого. Теперь Ричмондам придется искать другую гувернантку, хотя на их месте Эмма отправила бы несносную девчонку в какую-нибудь школу со строгими правилами. Мистер Ричмонд однажды высказывал подобную идею, но его супруга накинулась на бедного джентльмена, как разъяренная тигрица. Ее визгливые обвинения в холодности и недостатке родительской любви слышались по всему дому на протяжении по меньшей мере полутора часов, прежде, чем она растратила весь свой пыл, в то время, как мистер Ричмонд покинул свой особняк уже через четверть часа после того, как его жена подступила к нему со своими нападками.