– Но…
– Буду ждать до тех пор, пока не придешь, – вкрадчиво добавил Штеф. – Хоть до самой зимы, будешь потом мое хладное тело из-под снега выковыривать.
И, отпрянув, лихо сиганул через сточный ров.
Кайя укоризненно покачала головой и чинно прошла по перекинутому через ров мостику, чувствуя, как бешено колотится сердце. А почему бы и нет, в конце концов? Разве она не имеет права на толику свободы хотя бы ночью, проработав на семью не покладая рук весь белый день? Конечно, узнай мачеха, что Кайя тайком разгуливает по окраинам Заводья, в то время как все порядочные люди спят, крик стоял бы на весь дом! Ее, поди, до самого замужества потом не выпустили бы из дома. Но если посудить, что в этом плохого? Ничего по-настоящему предосудительного они себе не позволят. Кто-кто, а Штефан ее уж точно не обидит. Осень пришла, пора свадеб, вот и Кайя со дня на день ожидала сватовства, а кто бы обидел перед помолвкой собственную невесту?
– Ну где ты так долго? – проворчала Ирма, разгибаясь над квашней и счищая с рук остатки липкого теста. – Скоро уже полдень, а овощи еще даже не чищены!
В другое время Кайя обиделась бы на несправедливый упрек мачехи, но сегодня, в предвкушении ночного свидания со Штефаном, ничто не могло испортить ей настроение.
– До полудня еще далеко, – ответила она невозмутимо. – Я все быстро начищу и приготовлю.
– Нет уж, Грета начистит, а ты пока сбегай к Отто да купи у него лучшего вина к обеду. Того самого, хальденбергского, которым он давеча похвалялся, что такое самому королю Энгиларду на стол ставят. Возьми у отца десять скетов… нет, пожалуй, возьми мунт серебром на всякий случай. Поторгуйся там, как полагается, да не переусердствуй, чтобы Отто не затаил на нас обиду.
Кайя пожала плечами, но благоразумно смолчала. Каждый раз, когда Николас, мачехин брат, изволил приезжать в Заводье с «большой земли», из Вальденхейма, Ирма устраивала в доме такой пир, будто к ним по меньшей мере лорд пожаловал. Кайя и сама любила такие дни, когда дом и двор полон детей, и отец с шурином непременно идут вместе на охоту или на рыбалку, а по вечерам потом притихшая на лавках ребятня слушает охотничьи байки или, если повезет, захватывающие истории о былых славных сражениях; только вот Ирма в такие дни вечно была сама не своя, хлопоча по хозяйству и стараясь во всем угодить гостям.