- Аннабель, - произнес он. – Вы…
«Сейчас он скажет, что я прекрасна!» - подумала та.
- Вы совсем не изменились, - выпалил он. – Минувшее не властно над вами. Вы все так же… все так же… милы! – нашелся он. – Я смотрю на вас и вижу ту самую девочку, с которой мы когда-то… дружили.
Аннабель улыбнулась – не столько приятным воспоминаниям детства, сколько потому, что так положено по этикету. Она чувствовала, что Батистен говорит что-то не то, но заткнуть рот кузену не имела права. Тут были ее отец и тетка, они зорко следили за каждым словом и жестом.
- Обычно детская дружба перерастает в нечто большее, - сказала герцогиня Марипоза. – Особенно когда сопровождается чувствами.
- Да, чувствами, - промямлил король, на которого она в этот момент смотрела. – Но ведь у вас есть и другие дела в столице, не так ли? Вы прибыли… по своему делу?
- У нас, насколько вы знаете, есть общие дела, - коротко ответила герцогиня. – И они немного важнее, чем… частные.
Оба посмотрели на молодых людей. Аннабель слегка подалась назад, убирая руку. Девушка знала, что должна выйти замуж, что в ближайшие дни решится ее судьба. Но она надеялась, что у нее будет больше времени и свободы маневра.
Однако пока она ничего не могла поделать. И оставалось только ждать.
Горели свечи. Тяжелый сладковатый запах ладана сочился вдоль стен, волнами поднимался к потолку, смешиваясь с запахами свечного воска, целебных трав, влажной шерсти, людского пота, чеснока и вина. Обычный запах намоленного храма. От него можно отрешиться, воспарив духом к горнему, отринувши греховные помыслы. Известно, что Дьявол всеми силами старается отвлечь людей, помешать спасению их душ и низринуть во тьму и Ад. Он не гнушается никакими средствами – даже здесь и сейчас, даже сюда может проникнуть его влияние. И надо оставаться твердыми всегда, не замечать преград и идти к своей цели.
В полумраке над молящимися в клубах сладковатого дыма проступали лица. Стены храма были расписаны картинами – их жизни Святого Мартина, коему был посвящен собор и вся обитель, Страшного Суда, а также вполне себе мирских картин, изображавших простых людей, которых с одной стороны искушал Дьявол, а с другой – защищал Господень Ангел с пылающим мечом. У ног нечистого извивались чудовищные твари, порожденные бездной. Вырвавшись из Ада, они обретали облик и плоть оборотней, вампиров, демонов, ведьм и прочих врагов рода человеческого и нападали на людей. Тех, кого не успевали спасти – и кто не хотел быть спасенным, ибо среди людей попадались всякие! – они тащили к Дьяволу в пасть. И горе было тем, кто шел к ним добровольно. Ибо если тех, кого завлекли в свои сети обманом или насилием, еще можно вырвать из когтей Врага Рода Человеческого, то эти уже безнадежны. Единственное их спасение было в смерти – мучительной смерти тела, которое следовало умертвить как можно более жестоким способом, дабы оно своими страданиями очистило душу. Обманутые, раскаявшиеся, либо сами просились на костер, понимая, что запятнанная душа и взятые на нее грехи не очистятся иным способом, либо их приговаривали к вечному покаянию в монастырской тюрьме.