- Могу я пригласить вас прогуляться по саду, мисс Эттон? - вопрос весьма удивил юную леди. – Только сначала вам все же следует надеть шаль.
- Скоро всех пригласят ужинать, милорд, - неловко возразила Грейс. – И потом, сад графини не очень привлекателен в это время года…
- То есть, вы мне отказываете, - он, похоже, был удивлен и вместе с тем явно забавлялся.
Ну как объяснить ему, что она боится выдать себя неосторожным словом, но еще больше страшится гнева графини и ее приятельниц? Они не простят ей подобной вольности – прогуливаться вдвоем с самым почетным гостем! И тогда Кэти уж точно запретят видеться с ней!
- Я считаю, вы правы насчет губительности свежего воздуха, - ей пришлось спешно придумывать оправдание. – Лучше, наверное, вернуться в зал.
- Что ж, я не возражаю, если вы подарите мне еще один танец, мисс Эттон, - и он решительно предложил ей опереться на его руку.
Грейс сочла танец меньшим злом и покорно положила ладонь на его руку, едва касаясь. Она слишком мало еще знала маркиза Секвилля, чтобы понять, почему из всех леди, бывших на балу, он выбрал ее объектом своего внимания.
Я думаю, и вы тоже стремитесь узнать побольше об этом новом персонаже нашей истории. Джесси уже в нетерпении готова пролистать несколько страниц, чтобы поскорее разобраться в загадочной личности молодого джентльмена, и, хотя я не поощряю чрезмерное любопытство в юных леди, я готова, в виде исключения, удовлетворить его.
Итак, Уильям маркиз Секвилль, в будущем герцог Дорсет, двадцати восьми лет от роду, выглядел, пожалуй, даже немного старше своих лет благодаря мужественной внешности и развитой мускулатуре. Его отец потратил на образование сына немало средств, и лорд Уильям был весьма сведущ как в политике, фехтовании, охоте, так и в различных искусствах – танцах, живописи, музыке. Он мог нарисовать недурной шарж на кого-либо из своих друзей, прекрасно пел и ездил верхом, посетил, как это и подобает, крупные европейские города, к тому же, на нем прекрасно сидел модный костюм, словом, маркиза вполне можно было назвать блестящим кавалером.
Мать по праву гордилась успехами сына, его уже немолодой отец без страха смотрел в будущее, зная, что оставит значительное наследство в надежных руках, и единственное, что огорчало обоих родителей, было нежелание Уильяма сменить приятную во всех отношениях жизнь богатого холостяка на радости и тяготы брака.