— Эта дева? — на меня указал судья.
— Да, судья, — отвечая, уткнулись лбами они в пол, да так и поползли к выходу.
— Хорошо, — будто сдаваясь, выдохнула я. — Как всем вам такое моё объяснение: летела я на небесной колеснице своей и ударила в меня небесная молния, вот я и упала к вам с небес, и теперь уже не смогу назад к себе вернуться, с вами мне остаться придётся...
Пленившие меня мужчины снова в ужасе ниц бухнулись, поворотясь уже в мою сторону и кланяясь.
— Освободите нашу гостью небесной крови немедленно! — так распорядившись, обращаясь уже непосредственно ко мне, судья простительно руками развёл.
Не поднимая головы, они сразу оба поползли ко мне, наощупь верёвки сняли, и также не глядя обратно попятились. И поднявшись на ноги, размявши руки, я молнию на комбинезоне почти до шеи застегнула. Хватит им на меня голую таращиться!
— Как величать тебя, дочь небесной крови? — с этим вопросом судья с плетёного кресла встал и за руку меня взял.
— Эмма… — необдуманно выговорила я, и сразу поправилась, уже немножечко догадавшись, где нахожусь, да успев себе новое имя придумать, теперь здешнее: — А лучше зовите меня Ти-Тия. Только не спрашивайте о небесном роде и доме моём, не смогу я сказать этого... Оставьте меня у себя пока, я же искренне благодарна буду…
— Дочь небесной крови Ти-Тия, — теперь заметно заискивающим тоном этот важный господин со мной заговорил, — здешний староста я и судья, по имени Менджет… Добро пожаловать в дом мой, под защиту, опеку и покровительство моё! Я сообщу о тебе в Высокий Дом, и он решит дальнейшую судьбу твою…
— Как и отблагодарит верного подданного своего, — быстро входила я в новую для себя роль.
Пока гонца он в царский дворец пошлёт, пока доберётся тот, пока там решат относительно небесной самозванки что-то, я больше узнать этот мир смогу, сбежать и затеряться в нём где-то!
Собственно, с первых же минут пребывания в доме Менджета, я особо не обольщалась относительно своего положения: скорее пленницей здесь, чем гостьей.
— Переодеть тебя, дочь небесной крови, во что-то пристойное надобно, — заведя меня внутрь дома, со степенным видом Менджет сказал. — Меритит, услада глаз моих! — кого-то громко позвал.
Из-за прикрывающей вход на другую половину занавеси, вышла одетая в светлое платьице девушка, загорелые плечики расправила, тонко выщипанные бровки вскинула и ровным носиком повела. Глянула на меня карими и густо обведёнными чёрной тушью большущими очами.