«- Здравствуйте, пан Симон…
- И тебе не хворать, деточка. Как твои дела? Что там Мастер? Тува спрашивала про его поясницу. Нужна ли её фирменная мазь или того флакона было достаточно?
- Ой, пан Симон, поясница у Мастера прошла, только вот колени… Боюсь, что это ревматизм. Мастер часами сидит в своей мастерской, а там – жуткие сквозняки.
- Хорошо, я передам Туве. Мне кажется, что на днях она готовила притирку из калинника для суставов. Что ты там опять принесла нам?
- Пироги с капустой, яблоками и творогом. Как обычно.
- Гляди, скоро мы всем отрядом в доспехи помещаться не сможем!
- Ой, да что Вы такое говорите, пан Симон… Тут и есть нечего: всего по два пирога на каждого. Вас же пятеро!
- Уже шестеро, детка. Сегодня к нам перевели с северной границы новенького…
- Да? – я с любопытством заглядываю за плечо пана Симона Топиара, пытаясь отыскать глазами в большой комнате нового стража. И нахожу. А потом замираю. Широкоплечий, скорее всего, высокий, его ноги протянулись далеко от скамьи, на которой он сидит, о чём-то болтая с другим стражем, светловолосый и синеглазый. А его улыбка… Мои ноги подогнулись, когда он улыбнулся и посмотрел на меня. Я едва устояла.
- Виола, ты меня слышишь? – командир магической стражи положил руку мне на плечо, и только тогда я очнулась.
- Аааа, да, пан Симон, слышу…
- Ты, деточка, не гляди туда… Не стоит. Не твоего он полёта птица… - сказал тогда мне друг Мастера Силвергейна, начальник магической стражи и ещё один заботливый мой опекун пан Симон Топиар. Я же пропустила всё мимо ушей. Влюбилась. Вот так, с первого взгляда. И с той поры только и думала о том синеглазом новичке, исподволь узнав его имя… Дура, какая же я…»
Перевернувшись в сотый раз на другой бок, я поняла, что уже светает. Три боя часов на Ратуше приближались неумолимо, и я, кряхтя, как древняя старуха, поднялась со своей постели. Всё тело ломило. Старая травма давала о себе знать вот, неожиданно. Я подошла к зеркалу и взглянула на себя. Кругов под глазами, как ни странно, не оказалось. Выглядела я вполне нормально. По моему лицу нельзя было определить, что я всю ночь провела без сна. В зеркале отражалась приятная девушка с каштановыми волосами, сильно отдающими рыжиной, и жёлто-зелёными глазами под длинными ресницами. Я внимательно всмотрелась в себя: никто бы не понял, что эта симпатичная девушка чуть не погибла семь лет назад по своей наивности и глупой доверчивости. Хотя, это было не самое страшное.