И не смогла.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Генерал встретил меня при параде. Высокий, статный, затянутый в форму. Ему, должно быть, это всё идёт. И он, наверняка, ждал от меня восторга и восхищения. А может быть, познакомившись с моим несахарным характером, никаких ожиданий не имел.
Я не присела в реверансе, не поклонилась, даже не поздоровалась. Кивнула ему слегка и всё. Ведь что ни нацепи на себя, останешься тем, кто есть.
– Рад видеть тебя, – сказал он.
Я не могу и не хочу отвечать тем же.
Генерала ничто не смущает. И не останавливает. Он в своих владениях в своём праве.
Откуда-то в его руках оказался букет с красивыми алыми розами. Я даже пересчитать их мельком не успела – явно больше тридцати.
– Это тебе, – и букет падает мне в руки. – Нравится?
Я вдохнула запах уже шагнувших за черту смерти цветов. Немного им осталось. Вырванные из земли они и дня не проживут, как ни питай. С той самой минуты, как лишились своих корней, они начали стареть.
Стареть и умирать.
Разве мне – любившей жизнь и свободу это может нравиться?
– Нет, – сказала я генералу, точно в лицо плюнула ядовитой слюной.
– Это цветы из моего сада, – продолжил он, словно не слыша моих слов. – Там целые кусты роз. Ты можешь взглянуть на них… потом, – добавил, уставясь на меня так, словно я была очередным его приобретением.
– Я не могу надолго уходить из табора, – возразила ему.
И это правда. Баро не любит, когда цыгане, особенно, молодые девушки шатаются по городу, да ещё в одиночку. Обычно мы выходим группами. С нами бравые ромалэ, чтобы не страшно было. И до заката надо вернуться обязательно. По вечерам улицы патрулируют полицейские. Выискивают нарушителей. И цыгане, хотя давно прижились на этих землях, для местных городских всё равно кажутся опасностью. Всё всем мерещится, будто у среди нас воры, мошенники, обманщики. Глупый народ. Зачем тому, кто владеет всем небом и может вольно ходить по земле, красть чужое добро? Да ни один гаджо никогда не будет свободным, как настоящий цыган!
– Твоё имя – Надежда, – сказал генерал.
– Надия, – предпочитаю на цыганский манер.
– Надежда Репина, – настоял он. Уже и справки навёл. Кто бы сомневался? – Двадцать шесть лет. Замужем ни разу не была. По вашим меркам это странно.
– Что ж тут странного? Принудить меня никто не может.