— Не будем откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня, — усмехнулся дядя, — принести сферу истины.
Внешне он казался совершенно спокойным, будто его вовсе не заботил факт измены, но я прекрасно знала, что это спокойствие напускное, и внутри императора зреет ураган, способный своей неудержимой мощью зацепить и меня, закрутить, поломать и выбросить. Но мне уже было всё равно.
— Милый, ты же знаешь, что я люблю только тебя, не обращай внимания на слова девчонки, — цепляясь за праздничный камзол императора, всхлипывала леди Сирена, но тот был несгибаем как скала.
Даже в этой неприглядной ситуации он нашёл выгоду, поскольку теперь, видя результат, следующая фаворитка, которая не заставит себя ждать, даже не посмотрит в сторону другого мужчины. Иногда мне было жалко дядю, почему-то казалось, найди он свою истинную, и его душа смягчится, но пока этого не произошло.
Парадные двери зала распахнулись, и вошёл императорский артефактор, несущий на подносе сферу истины.
— Дело за тобой, Нитаниэль, — голосом его величества можно было морозить лёд.
— Я, Нитаниэль тер Вирей, клянусь, — произнесла, чётко выговаривая слова, положив ладонь на прохладную шарообразную поверхность, — что видела факт измены леди Сирены своими глазами.
Всё внимание присутствующих было сосредоточено на сфере, оставшейся такой же белоснежной, как и прежде.
— Принято, — глухо ответил император, — а теперь твоя очередь, Сирена. Вот сфера, докажи, что моя племянница искренне заблуждается и просто перепутала тебя с другой.
— Я не могу, — едва слышно прошептала женщина.
— Всё с тобой ясно, — оскалился император и обратился к страже, — в темницу её, о наказании подумаю завтра. А сейчас, праздник продолжается, уважаемые гости.
Зазвучала музыка, послышались разговоры и смех, сначала наигранные, а потом и реальные. Мало кого из присутствующих действительно заботила судьба незадачливой фаворитки, решившей, что ей всё сойдёт с рук, поэтому спустя некоторое время о ней просто забыли, или старательно делали вид, мотая на ус, что с императором шутки плохи.
— Скажи, дорогая племянница, что вам, женщинам, надо? — вздохнул дядя, подхватив меня под локоть и направляясь в сторону делегации снежных, вокруг которых уже крутилась стайка придворных дам. — Я не жалел для неё ни украшений, ни нарядов, уделял внимание, говорил ласковые слова…