- Ты, кажется, и не продаешь, — напоминает Дурман.
- Ты понимаешь, о чем я, — качает головой Томас. – Я не могу. Больше не могу. Отпусти меня.
Восхищение во взгляде Дурмана становится совсем уж откровенным. Он улыбается во весь рот, и Томас видит провал на месте нижнего правого клыка.
- Это уже не смелость, а наглость! – восклицает король преступного мира и начинает заразительно хохотать.
Даже Томасу немножко смешно, хотя он в ужасе от того, что может последовать дальше. Странное чувство: ты пытаешься не захихикать в тот момент, когда твой мир летит в бездну.
- Отпусти меня, — снова просит Томас, и ему противно оттого, что его голос дрожит. – Или дай другую работу. Ты же знаешь, что я на многое способен.
- Способен, — Дурман резко перестает смеяться, и из его взгляда уходит смешливое озорство. Теперь на Томаса снова смотрят глаза хищника, готового к прыжку. – Вот только готов ли ты делать то, что ты умеешь лучше всего?
Томас открывает рот, но слова застревают в горле. Он прекрасно понимает, о чем говорит Дурман, и сейчас шакалу предстоит сделать выбор. Выбор из двух зол. И оба этих зла пахнут кровью, грязью и чужими слезами.
Он снова открывает рот и снова не произносит ни слова. Пожалуй, сейчас он больше всего похож на рыбу, выброшенную на лед. Несчастное существо, которое изо всех сил пытается дышать, но воздуха слишком много, и оттого рыба задыхается. Перестает смешно открывать и закрывать рот. Становится законной добычей того, кто ее поймал.
Чтобы снова не повторить этот беспомощный жест, Томас поджимает губы и отводит глаза. У него есть несколько секунд, чтобы решить.
И чтобы решиться.
Дурман, как всегда, благосклонен к Томасу. Он готов дать ему эти несколько секунд. Шакал слышит шаги властителя городской изнанки и шорох ткани о ткань. Дурман садится в кресло и ставит трость рядом.
Он терпелив. Милостив. И жесток.
Мысли Томаса сворачивают куда-то не туда, но в следующее мгновение все становится неважно.
Потому что в дверь кабинета требовательно стучат.
Томас бросает короткий взгляд на Дурмана и снова прячет глаза. Король дна выглядит недовольным, но тем не менее когда стук повторяется, сквозь зубы произносит:
- Открыто.
Дверь распахивается, и на пороге возникает грузная фигура в теплом плаще. Судя по тому, что на темной ткани нет ни капельки растаявшего снега, добирался неожиданный посетитель не пешком.