Я чуть улыбнулась слабо, криво, но от всей души.
В этот момент машина резко затормозила. Мы оба переглянулись.
Приехали, сказал он и распахнул дверь.
Холодный ветер ударил в лицо.
Скоро я увижу человека, который всего полтора года назад был для меня всем. А теперь я не знала, кем он станет.
Мощная кованая дверь с ржавой металлической табличкой Служебный вход скрипнула, впуская нас внутрь. Из-за порога пахнуло сыростью, пылью и чем-то невыносимо затхлым смесь старого металла, пота, страха и давней магии. Стояла глубокая ночь.
Быстро и тихо, прошипел наш проводник, высокий, жилистый мужчина в поношенной форме тюремного надзирателя. Именно его Лоренц упоминал в кабинете.
Он шёл впереди, без звука скользя по каменному полу в сапогах с мягкой подошвой, заставляя нас ступать точно в его след. Мы двигались по узкому коридору, освещённому тусклыми светящимися кристаллами, вмурованными в потолок. В стенах зарешеченные двери, за которыми глухо дышала чья-то безнадежность.
Я чувствовала, как Лоренц сзади держит дистанцию на случай, если кто-то вынырнет из бокового прохода. Его ладонь время от времени касалась моей спины коротко, почти невесомо, как напоминание: ты не одна. Но даже эти касания не могли вытеснить холод, проникающий под кожу.
Сюда, сказал Фратт, остановившись у одной из дверей. Комната допросов номер семь. Там он. Всё подготовлено, стражники, которые дежурят в этом коридоре, спят, но у вас пятнадцать минут. Не больше. Потом будет смена караула, и если вы не уйдёте, я ничем не смогу помочь.
Он посмотрел на меня пристально, с удивлением и сочувствием?
Он не знал, кто к нему идёт. Я сказал посетитель по приказу сверху. Он не в лучшем состоянии.
У меня пересохло во рту. Я кивнула.
Лоренц обошёл меня, коснулся моего лица ладонью, заглянул в глаза. В его взгляде не было приказа. Только ожидание.
Готова?
Нет. Совсем нет.
Да, выдохнула я.
Фратт отпер дверь стальным ключом, бросил последний взгляд через плечо и сделал шаг в сторону. Я вошла. Хлопок двери за спиной показался оглушительным.
Комната была почти пуста. Стены серый камень. Посередине прикрученный к полу металлический стол, два стула. И человек, который когда-то качал меня на руках и пел мне на ухо, когда я плакала по ночам.
Он сидел, склонившись над столом, руки на поверхности жилистые, в шрамах и синяках, закованные в тонкие магические браслеты-ограничители. Волосы совсем седые, спутанные. Щёки ввалились. Под глазами синева бессонницы.