— Василиса я, — наконец сдалась она и посмотрела ему прямо в глаза.
— Приятно познакомиться, — сказал Роман, не переставая улыбаться.
Василиса закатила глаза.
— А мне нет.
— Ты всегда такая? — хмыкнул Воронцов, уже понимая, что с ней по-другому нельзя. Ему на удивление начинало нравиться: она ворчит, бурчит, но {помогает}. Роман знал слишком много людей, которые улыбались и ставили подножку.
— А ты всегда картавишь? — огрызнулась она мгновенно.
— Я? Да, — Роман развёл руками. — С детства. Дедушка никогда не настаивал, чтобы я хорошо выговаривал русские буквы.
Василиса прищурилась. На лице появилось новое выражение — настороженное, почти изучающее.
— Да русский я, — пояснил Роман. — Просто моя семья сбежала в Париж от революции ещё в прошлом веке.
— А сюда ты поплавать в Белом море приехал? — язвительно поинтересовалась она. — Мол, ты посчитал себя недостаточно белым?
Роман хохотнул, а вот Василиса улыбку спрятала.
— Вообще-то я работаю в компании моей семьи, — пояснил Воронцов. – Меня отправили в Санкт-Петербург подписать некоторые договоры с российским подрядчиком. Потом коллеги позвали отдохнуть — покататься на байдарках. Я и решил, что пора впервые в жизни попробовать... Я в России впервые в жизни, у меня вся семья всё ещё боится возвращаться, — он развёл руками. — Тонуть я, поверь, не собирался.
Василиса шумно вздохнула. Она делала это с такой частотой, будто у неё была квота на раздражение.
— Ладно, — сказала она, — провожу тебя завтра до города. Сама. Потеряешься ведь.
— Я не неженка, — обиженно сказал, но не обиделся Роман, чуть театрально выпрямляя спину.
— А здесь тебе не Франция. И даже не спокойная часть России, — отрезала она. — Днём мертвецов меньше, но как только солнце за горизонт — так тебя здесь каждый куст загрызёт. — Василиса провела ребром ладони по шее. — До Архангельска всего-то шесть часов пешком.
— Сколько?! — возмутился Роман.
— Можешь взять велосипед, — пожала плечами она.
— А может, попросим подбросить нас на пазике?
— Они ездят когда хотят, а не по расписанию. И уже уехали, — сказала Василиса. — Вернутся, когда захотят приехать. Может, завтра, а может, через месяц. Я тебя настолько в гости не приглашала.
— Я возьму велосипед, — смирился Роман.
Ему не понравилась усмешка Василисы. Всего на секунду, что Воронцов был, скорее, уверен, что ему показалось. Поэтому он и думать о том забыл.