Но даже у Андрюши существовал предел возможного, поэтому к
началу второй волны атаки он сдулся. Сознания, как Петр часом
ранее, он не потерял, и тут же схватился за трофейную винтовку,
посылая во врага пулю за пулей, но присутствие одного лишнего
стрелка на поле боя уже ничего не решало.
Я несколько раз запускал грозовой шквал, а потом перешел на цепь
молний, менее требовательную к ресурсами, и мы не позволили
германцам продвинуться на нашем фланге, но это тоже уже ничего не
решало, потому что они продавили центр и противоположный фланг, где
нас не было.
В траншеях закипела рукопашная, явив один из самых
отвратительных ликов войны, когда не помогает ни выучка, ни
дисциплина, когда не остается места тактике, и даже твои
собственные боевые способности практически ни на что не влияют,
потому что ты не можешь контролировать все вокруг и полностью себя
обезопасить.
Ультимативного оружия нет даже у нас, аристократов. И если бы
оно и было, то как его применить в этом хаосе, где свои
перемешались с чужими, где враг может навалиться на тебя с любой
стороны, где случайная пуля только и ждет случая, чтобы оборвать
твою жизнь?
Я всегда восхищался доблестью пехоты, что нашей, что вражеской,
способной идти вперед несмотря ни на что. Мины, шквальный огонь,
силы, над которыми они не властны.
Доблесть, граничащая с безумством.
Не знаю, скольких я убил в тот день. В отличие от некоторых моих
однокашников, я никогда не старался следить за подобной
статистикой, да и никакого смысла в ней не было. Разве что можно
было похвалиться в салоне, впечатляя этими цифрами гражданских.
Впрочем, я подозреваю, что в большинстве таких случаев эти цифры
просто берутся с потолка, проверить-то их все равно никак
невозможно.
Сквозь шум сражения я услышал их резкие выкрики, разглядел в
дыму и пламени их форму. Они были уже рядом, и я схватился за свой
наган.
Семь пуль кончились удивительно быстро.
Перезарядить я уже не успевал, поэтому застрелил бегущего ко мне
здоровяка из «дэрринджера», опустошив сразу оба ствола. Наклонился,
чтобы поднять валяющийся под ногами «маузер», и тут кто-то
навалился мне на плечи. Рефлекторно, я ударил его разрядом, и
дымящееся тело отбросило к другому краю траншеи. Но мои запасы были
уже на исходе. А если уж быть предельно точным, то мои запасы
кончились. Я израсходовал все на этот последний удар, и теперь не
смог бы создать молнию, даже чтобы прибить какого-нибудь жука или
таракана.