Я задрала голову к окну, борясь с искушением позвать дочь.
Бросилась обратно к мобилю — так быстрее, чем бегом. Колеса со
свистом затормозили у крыльца, вырывая из земли фонтан мелких
камушков и песка.
Я кинулась в дом. В холле, в гостиной — темнота, не горит ни
один светильник. Слуги в это время уже расходятся по комнатам.
Надеюсь, поэтому в доме так тихо…
Я побежала по лестнице на второй этаж, по пути сотворив
светлячка, чтобы освещать дорогу. Сердце колотилось, но разум
приобрел невероятную ясность. Что бы там ни произошло, я должна
сохранять спокойствие, чтобы помочь дочери.
Я толкнула дверь, ведущую в коридор, где располагались наши
комнаты и почти сразу натолкнулась на распростертое на полу тело —
снова телохранитель. Изуродован. Мертв.
Я закусила губу, чтобы не начать истерически звать Глорию, и
осторожно пошла вперед.
Из детской Лори сквозь распахнутую дверь лился уютный свет
ночника. Царила обманчивая тишина, и, если бы не тело охранника в
коридоре, я бы могла подумать, что все в порядке.
Я несколько раз вдохнула, сжала кулаки и переступила порог.
Первое, что бросилось мне в глаза, — кровь. На стенах, на полу,
на розовом детском покрывале. Взгляд выхватил тело няни, брошенное
у стены, как сломанная кукла. У противоположной стены лежал еще
один телохранитель.
В центре комнаты на белом ковре с мягким длинным ворсом чернела
клякса. Клякса издавала чавкающие звуки. Я моргнула, и зрение
обрело резкость.
Не клякса. Какая-то тварь, похожая на огромную летучую мышь. Она
припала к полу, ее черные кожистые крылья подрагивали, длинные
когти на концах крыльев, оба размером с охотничий кинжал, упирались
в пол.
Из-под края черного крыла высовывалась рука. Тонкая детская
ручка.
Я дико закричала и ударила чистой магией: времени на сплетение
заклинаний не было. Я била изо всех сил, насмерть. Любому другому
существу этот удар раздробил бы позвоночник и сломал шею!
Тварь смело в сторону окна. Она подняла треугольную морду и
зашипела. С острых клыков капала кровь. Я едва успела рассмотреть
это чудовище — узкая морда, горящие ненавистью красные глаза,
тонкие щели ноздрей вместо носа.
Я ударила снова и увидела, что в кожаном крыле появилась
прореха, которая тут же заполнилась черной кровью.
Тварь заверещала, вскочила на подоконник и, распахнув крылья,
хотела было взлететь, но из-за ранения не смогла, рухнула вниз со
второго этажа.