– Это как телепатия? – Сеня, наконец, высвободил ноги и отшвырнул коврик в сторону.
«Да… – подумав, ответил голос. – У вас это так называют. Меня, кстати, зовут Виджей, можно просто Джей».
– А я Сеня, – представился Сеня, – Сеня Завьялов.
«Очень рад знакомству» – вполне искренне произнес Виджей.
– Ну вот, – подытожил Сеня, – познакомился с собственной шизофренией… Боже, я псих…
«Что? – не понял Джей. – Эй, нет, погоди, ты не псих! Я настоящий! Просто одна сволочь запечатала мое сознание в стены этого дома и переместила сюда…»
– А, так это все объясняет! – сказал Сеня и поднялся на ноги. – Я сваливаю, всего доброго!
«Нет-нет, постой!»
Но Сеня уже открыл дверь и вышел на крыльцо. Выбравшись из-под брезента, он вдохнул свежего воздуха, и ему сразу стало легче.
На улице светило солнце. Голубое безоблачное небо сияло своей глубиной. Прогретый ветерок уже не казался таким холодным, скорее наоборот, приятно бодрил затекшее после ночи на полу тело.
«Куда же ты пойдешь? – продолжал Виджей. – Ведь ты, как ни крути, беглец и тебя наверняка ищут!»
– Ничего, ищут, да не найдут! – отмахнулся Сеня. – А я присмотрю себе местечко поспокойнее, без всяких говорящих невидимок.
«Я могу спрятать тебя, – в голосе Виджея проступили панические нотки. – Могу укрыть здесь так, что никто не найдет! Клянусь!»
– Вот еще, – фыркнул Сеня, уходя все дальше, – только клятвы собственного бреда мне не хватало!
«Ну, постой же! – взмолился голос. – Я тридцать лет ни с кем не говорил!»
– Пока-пока! – Сеня махнул рукой и пошел вверх по улице.
Поразительно, как день меняет реальность. То, что во тьме кажется загадочным и даже устрашающим, при свете дня приобретает совершенно иные черты. В темноте маленькое становится большим, близкое – далеким, а самое обыкновенное – таинственным и страшным. Словно ночь и день – это два разных мира, проявляющихся в реальности поочередно.
Отойдя от странного дома на десяток шагов, Сеня совершенно не узнал те места, по которым бродил несколько часов назад. Заброшенные деревянные избы с пустыми окнами-глазницами, покосившиеся дырявые заборы с неприличными надписями и полное отсутствие каких бы то ни было прохожих.
Осмотревшись, Сеня вышел к перекрестку, на котором, по всей видимости, останавливался вчера. Песчаная, хорошо утоптанная земляная дорога раскрывала три возможных направления.