Этого хватило, чтобы команда
спасателей майора Ремеза перестала существовать в данном измерении.
Останки и ошмётки их тел понеслись против часовой стрелки куда-то
вниз, к расплавленной магме, к неведомой материи, к центру ядра
Земли.
Всё было кончено.
Остаточный сегмент вихря покружился
над размётанным по карьеру хламом и, словно не найдя ничего
интересного для себя, с сожалением свернулся в точку сингулярности,
вспыхнул в пространстве и пропал.
Навалилась тяжёлая и звенящая
тишина. Ни Кропоткин с Минаевым, укрывшиеся в брезентовом навесе
вездехода, ни девушки с бабкой-шаманкой совершенно ничего не
слышали. Их слуховой аппарат пришёл в полную негодность. Из ушей
сочилась кровь, стекая струйками на воротники комбинезонов. Все
четверо уцелевших бросились оглушённые друг к другу, крича, но
ничего не слыша. Одна Сафоновна, казалось, была на редкость
невозмутимой. Она знала. Она предчувствовала. Она предполагала
нечто подобное. Выбравшись из под брезента и рванув дверь вездехода
на себя, Минаев прежде всего выволок оттуда Алису. Кропоткин помог
Катерине. Последней спустилась шаманка. В глазах девушек читался
самый настоящий тотальный ужас. Оба учёных разевали как рыбы рты,
но криков никто из них не слышал.
И в этот миг в расположение карьера
нахлынула третья акустическая волна.
…Она же была и последней.
********
Алиса очнулась в какой-то давящей
черноте. Ни звуков, ни движения, ни колебаний воздуха. Сплошной
вакуум и звенящая тишина. Страшная тишина. Жуткая. Проникающая в
сознание словно инородный паразит, присосавшийся внутри. Пошевелила
рукой, ногой, вскрикнула от режущей боли в области поясницы,
разлепила непослушные веки, провела языком по распухшим губам. Что
произошло? Отчего такая чернота? Где Катерина, где оба учёных, где
Сафоновна? Попробовала крикнуть, но из выжженной давлением гортани
раздался лишь едва уловимый хрип. От этой попытки она едва не
лишилась сознания от боли в рудной клетке. Диафрагма, казалось,
взорвалась внутри, отчего у девушки из воспалённых глаз брызнули
слёзы. Едва встав на колени, она попыталась ползти, добравшись на
ощупь к какой-то идеально круглой стене, словно отшлифованной до
зеркального состояния. Очевидно, это был фрагмент того
вертикального искусственного колодца, о котором упоминал Ремез и
его люди. И тут он вспомнила. Господи! Перед мысленным взором
пронеслись последние секунды жизни майора с его командой. Их
расшвыряло, разметало, разорвало на куски чудовищным давлением,
словно гигантским прессом. Всосало внутрь, низвергнуло вниз,
поглотило и растворило в себе. Та же необъяснимая сила, очевидно,
подхватила и её, когда она уже потеряла сознание. Но отчего так
жутко тихо?