— Вот и всё, — хлопает он багажником, пока я гадаю: загар
египетский, карибский, средиземноморский? — Можешь ехать.
Возвращаясь из укрытия, критически осматриваю колесо.
— Надеюсь, я заслужил? Пусть не прощения, но хотя бы «спасибо»?
— бросает он ключи от машины в мою протянутую ладонь.
— М-м-м… Спасибо, — отстраняюсь я, боясь задохнуться в таком
количестве тестостерона, собственных разбушевавшихся гормонов и
запаха мазута, парфюма и его кожи, нагретой солнцем. А ведь он даже
не особо красив, чёрт его подери, просто дьявольски сексуален, а с
этими перепачканными руками даже больше чем прежде.
— Мирослав, — представляется он.
— М-м-м… Мирослав, — повторяю я.
Нет, этот всё испортит, — выношу вердикт. — В этого
я влюблюсь. А мне сейчас меньше всего нужны новые отношения. Я от
старых-то ещё не отошла.
— Как? Ты тоже Мирослав? Неожиданно, — улыбается
он.
— Кристина Валерьевна, — задираю я подбородок и показываю
большим пальцем на подъезжающий к остановке автобус. — Кажется, мне
пора.
— Да, кажется, ты припарковалась в неположенном месте. Нарушаем,
Кристина Валерьевна, — лыбится он, давая мне возможность сесть в
машину. — Осторожнее на дороге, моя пленительная.
Я не сразу попадаю ключом в замок зажигания. Он снова назвал
меня «моя»?
Пленительная? Так ещё говорят?
Сам ты «пленительная» , — фыркаю я, чувствуя, как
сбилось дыхание. Ткнув в подставку стакан с остатками кофе, наконец
завожу машину.
Она свистит, рычит и издаёт звуки, за которые меня ненавидит
весь район, когда я завожу её в семь утра, особенно в выходные. Но
меня тоже не спрашивали, когда рожали остальные шесть миллиардов
людей, поэтому я не обязана считаться со всеми, кому что-то не
нравится.
Он просовывает голову в окно. Мирослав. Ну надо же.
Замираю в предвкушении и даже на всякий случай думаю, помню ли
наизусть свой новый номер телефона…
— Не заводи машину с включённым кондиционером, — шепчет он мне
на ухо.
Или кажется, что шепчет. Таким ровным спокойным голосом обычно
говорят люди, от чьей уверенности в себе и способности владеть
ситуацией зависят чужие жизни. Разведчики, пилоты, хирурги.
...Уважаемые пассажиры, говорит командир корабля. Наш
самолёт стремительно падает в море. Температура воды плюс двадцать
пять градусов …
Именно так он и говорит, как по спине мягким пёрышком: