Но следователь продолжает перечитывать документы, словно ищет
малейшие ошибки, за которые можно зацепиться. У него явно
покрашенные в какой-то серебристый цвет волосы, уложенные к левому
плечу, а на теле обычная гражданская одежда. Он явно не
низкоранговый патрульный, которые ходят только в спецформе. Хуже
всего то, что он вообще не улыбается и выглядит таким, к кому лучше
не лезть под руку. При этом постоянно двигает губами влево-вправо,
словно это дурацкая привычка. Ну, а мне остается молчать, пока не
спросят.
— Марк Богов. Значит, хочешь учиться в академии Франклина? —
наконец, спрашивает следователь, который даже не удосужился
представиться.
— Именно так. Хочу поступить здесь на кафедру международных
отношений, как это было в Праге.
— И по какой причине тебя оттуда исключили?
Вспоминать об этом не сильно хочется, ведь это было связано с
несправедливостью. Но жизнь, как всем известно, абсолютно
несправедлива.
— Я смог хорошо сдать вступительные экзамены, чтобы попасть на
место с гос стипендией, на которую оплачивал обучение. Но, когда я
заканчивал второй курс, в ту же академию захотел перевестись сын
помощницы декана. И тот новый студент не мог претендовать в этом
случае на стипендию, поэтому его мать использовала связи и
возможности, чтобы завалить одного из действующих студентов со
стипендией, и на его место поставить своего сына. Тот, кого
выкинули, был я.
Стараюсь рассказывать спокойным тоном, не используя грубые
слова, хотя ту мамашу с её сынком-дебилом я буду проклинать самыми
черными словами до конца их или своей жизни. Если карма существует,
то им точно воздастся за всё.
— И тебя это совсем не бесит? — следователь достает сигарету и
закуривает.
— Мне это не понравилось, конечно. Мои родители, например,
решили, что я эту причину выдумал, а вылетел из академии за
неуспеваемость. Но потом я для себя решил, что это просто очередная
возможность начать новую жизнь. Поэтому решил переехать сюда, чтобы
поступить в другое учебное заведение.
— И ты думаешь, что сможешь рассчитывать на льготы при оплате
обучения здесь?
— Скорее всего нет, но я приложу все усилия, чтобы учиться и
работать одновременно.
— Понятно. Значит, ты из тех, кто всегда держит хвост
пистолетом? В любой ситуации постараешься выжать все соки?
— Это линия поведения, которой я стремлюсь следовать, — остается
лишь кивнуть, хотя мне на самом деле тут хвастаться нечем. Ошибки,
неуверенность и даже отчаяние: в моей жизни всего этого добра
обычно было навалом.