В свете таких перспектив, Мстиславу осталось править месяц-два
от силы. Но что тогда будет с Церковью Спасителя Явившего Свет?
Вероятно, будет либо уничтожена, либо насильно захвачена и
присоединена к римской Церкви Света Извечного. Это означало смерть
для патриарха и его ближайших сторонников. Получалось, что
Мстислав, этот мальчишка, этот жалкий щенок, последний шанс для
патриарха сохранить свою власть, сохранить свою Церковь.
— Что хочет молодой Император? — спросил патриарх.
— Первым делом, я хочу получить доказательство лояльности
Церкви. Хватит трëх батальонов церковников, отправленных в
Сибирь.
— Глупость! — патриарх сбился с шага. К его раздражению
прибавилась злость. — Церковь всегда верой и правдой служила
Империи.
— Тогда почему половина святых отцов покинула Россию? Почему они
убежали на север и в Европу?
— Не надо верить досужим слухам! — патриарх гневно ударил
тростью по полу. — Сбежала всего четверть, максимум — треть.
Произошла естественная чистка организма, выброс шлаков. И теперь в
России остались только самые верные дети Церкви и Империи.
— Интересно получается: самые преданные дети, а служить империи
не хотят. Как так? — Мстислав по-птичьи наклонил голову, немигающим
взглядом смотря в лицо старика. — И всë-таки я бы хотел, чтобы три
батальона церковников послужили делу Империи.
— Мой ответ нет.
— Не назову это правильным решением. Возможно, вас не устроило
требуемое мной количество? Я готов согласится на один батальон, для
начала.
— Ты близорук, мальчишка?
— Да, вы правы.
— Проще, это не только свойство твоего здоровья, но и свойство
характера. Ты не видишь, с кем имеешь дело? Как ты смеешь задавать
мне такие вопросы и сомневаться в моих решениях?
— Я — Император Всероссийский. Я имею на это право.
— Император без поддержки дворян, с пустой казной. Император
обглоданной страны, в самом сердце которой уже поселился Рим. Ты —
позолоченный кусочек льда. Придëт жара и тебя не станет. Ты ничего
не стоишь. А я — патриарх Церкви Спасителя Явившего Свет. Под моей
властью всë еще сотни монастырей, тысячи храмов, сотни тысяч
Одарённых. Ни у кого в России нет такого количества Одарённых как у
меня. У меня не требуют, а просят, встав на колени. Просят главы
высшего дворянства. И никто не сомневается в моих словах и
решениях.