Но Костя не договорил, а замер, прислушиваясь. Прислушались и
мы.
— И чего я на него взъелся. Йик! Нормальный мужик! Йик! Хорошо
посидели! Ай, й-оп, твою мать! — раздался треск сухостоя и из
колючего куста дикого крыжовника вывалился и упал к нашим ногам
Тарковский, в руке у него была зажата бутылка с прозрачной
жидкостью. В упор на него смотрели сидящая Оля и Лиська. — Олюшка,
душа моя, а ты что тут делаешь? — Сеня присел, взял одну ягодку и
закинул в рот. — Офигеть! Это что за сказочная еда? На вид как
ягода, а на вкус как мëд.
— Морошка, — мягко проговорила Оля и пододвинула руки к
толстяку. — Угощайся.
— Пошëл прочь, Тарковский! — неожиданно визгливо закричал
Волков. Я же говорю, скандальный. У него вообще с психикой
проблемы. Таких надо в клетке держать и еду длинной палкой
подталкивать. — Ты мешаешь! Я собирался проводить Ольгу и обсудить
с ней наши дела!
Сеня приложился к бутылке.
— Пошëл вон, смерд! — презрительно ответил он как самый
настоящий дворянин, чего за ним никогда не водилось.
— Не тебе меня прогонять, жиробас! - продолжил визжать дрищ,
брызгая от гнева слюной.
Из-за деревьев вышло ещё двое приятелей Волкова. Теперь вместе с
Костей их было пять. Полноценный боевой кулак.
Вокруг всех пятерых вспыхнули потоки силы и образы их Тотемов. У
одного даже был экзотический Тотем страуса. А это сильные ноги.
Волков сделал жест рукой и нас начали окружать. Когда они только
успели так сработаться? Кажется, нас сейчас будут бить, и может
быть даже ногами.
Западная Императорская Академия
для особ и кандидатов с сильной кровью
Лес рядом с Академией
Шура встал и довольно оскалился, но начать и напасть первым ему
не дал Тарковский.
— Шура, одолжи меч, — неожиданно попросил Сеня и кивнул головой
в сторону Волкова. — Этот говнюк мой. Йик!
— Уверен?
— Абсолютли!
Воробьëв-Максвелл передал свой меч, а взамен получил бутылку. Он
понюхал содержимое, хлебнул и скривился, но одобрительно
покивал.
Наши противники настороженно смотрели на толстяка. Сейчас здесь
он был единственным человеком с оружием и представлял не маленькую
такую опасность. Я посмотрел на неуверенно стоящего на ногах Сеню.
Опасность даже для нас.
Волков стоял слишком близко и Сеня решил бить первым.
— А ну ка! — выдал Тарковский, одним движением снял и откинул в
сторону ножны, сжал рукоять меча двумя руками и замахнулся над
головой. Замахнулся так, что его повело, ноги пошли назад, меч
воткнулся в дерево и остался там, а Сеня наклонился вперëд, нанося
удар пустыми руками по пустому месту. А потом замер, тупо моргая. —
Как так? Йик. Вроде бил, а меча нет, и противник не ближе, а
дальше...