— Мне кажется, вы все-таки решили надо мной подшутить, уважаемый
мистер Ладдер, — заявила она, внимательно оглядывая поросший осокой
берег. — Я слышала голоса. Задумали напугать или выставить меня
дурочкой?
— Что вы, милая мисс Рутт! — незадачливый ухажер взмахнул
бутылкой так, что та чуть не улетела в озеро. Он едва успел поймать
ее магией в последний момент. Притянул обратно и чпокнул-таки
пробкой. — Мы здесь совершенно одни, как я и обещал. Поверьте, мне
бы в последнюю очередь хотелось портить наше долгожданное свидание
неприятными инцидентами!
При этом он очень многозначительно покосился в сторону зарослей
боярышника.
Эльф, осознав свою ошибку, не стал портить коллеге вечер. Шагнул
назад, и теперь уже он утягивал меня за собой, а я млела и не
сопротивлялась. Сухие веточки червяками уползали из-под наших ног,
чтобы ненароком не хрустнуть, листва старательно разворачивалась
широкой стороной, прикрывая наш отход. Удобно с ушастым скрываться:
никакая предательская трава не шелохнется.
Когда мы оказались снова на дорожке, в порядочном отдалении от
пруда, эльф остановился, осознал что до сих пор держит меня за руку
и выпустил, будто обжегшись.
Я тяжело вздохнула. Пребывать в контакте с парой мне нравилось
куда больше.
— Хотите сказать, что и в беседку не собирались? — уже не так
агрессивно-обвиняюще уточнил он.
Я честно мотнула головой.
— А куда тогда?
Говорить только что обретенной половинке о том, что намеревалась
пробраться в мужское общежитие с целью потрогать оборотней,
показалось мне дурной идеей. Тут и без советов миссис Шиммер было
понятно, что хрупкая эльфийская психика не оценит подобного.
— Мне не спалось... — начала я издалека.
— А почему через центральный выход не пошли? — фыркнул Ведарис,
не дожидаясь продолжения.
— По правилам общежития после полуночи отбой. И никуда нельзя. —
Я широко раскрыла нарочито-невинные глаза. — Я прочитала весь свод
правил, честно-честно!
— Верю. — Эльф тяжело вздохнул, кинул тоскливый взгляд в сторону
озерца и кивнул каким-то своим мыслям. — Но и позволить вам просто
так разгуливать по территории академии я не могу. Здесь
небезопасно.
«Он беспокоится обо мне», — с умилением подумала я, старательно
прогоняя прочь мысль о том, что точно так же мистер Хедерали, как
ответственный работник, беспокоился бы о любой заблудшей девице.
Ругался он, скорее всего, тоже в воспитательных целях, и уж точно
не от ревности.