– Кем чувствуешь себя? Не дай бог, Матросовым! – вернул на грешную землю Олега Болотков.
– Ох, и дока ты, начштаба! – покачал головой Сарин.
– На том стоим, дорогуша, на том и стоим! Давай-ка, делами займемся.
Военком встретил их, как радушный, хлебосольный хозяин. Суетился, бегал, объяснял. Не солидно смотрелось поведение Андрея Яковлевича. Да черт с ним, нервничает, а как бы ты на его месте себя чувствовал? Хорошая работенка: теплая, денежная. Вот и трясется.
– В два дня желательно все оформить. И ты все подбери, чтоб ни сучка, ни задоринки, – разливая по рюмкам коньяк, напутствовал Болоткова военком, – Чтоб все честь по чести!
– Не волнуйся. Ты делай документы, он завтра будет готов. Сейчас, прямо от тебя, махнем на вещевой склад: экипируемся, как положено.
– Что их делать…
Садясь в машину, Олег спросил: «Слушай, начштаба, а как с квартиркой быть?»
– Как это?
– Ну, так это. Квартира у меня хорошая. Двухкомнатная.
– А что ж ты молчал? – растеряно зашипел Болотков.
– Выскочило из головы.
– Выскочило… разволновался. Хорошо, что не отвалилось. Кто там прописан?
– Я, один.
Генка стрельнул взглядом в сторону.
– Нет проблем: едем в жилфонд и в бюро по трудоустройству, потом к нотариусу. Ничего, дела житейские, – успокоил он Сарина.
– Трудоустраиваться зачем?
– Узнаешь, отмахнулся Болотков.
До вечера вопросы с квартирой утрясли. По документам завербовался Сарин рубить уголек в Воркуту. Составили завещание о наследовании жилплощади по истечении двух лет сыном Олега. При наступлении совершеннолетия он может поступать с квартирой, как ему заблагорассудиться.
Генка сначала заартачился, потом махнул рукой:
– Все правильно: много в рот положишь, можно и подавиться.
– Это ты о чем? – не понял присказки Олег.
– По бабам поехали, капитан, вот об этом я!
– Набрав выпивки, закуски, закатились к девчатам-швеям в барак.
– Что-то не по чину развлекаешься, – заметил Олег. Болотков, стоя на деревянном покосившемся крылечке, вытирая пот с лица, буркнул:
– Дитя трущоб, родился и вырос в этом бараке. В исключительных случаях навещаю: цени, капитан. Сарин наклонил голову, прищелкнул каблуками: «Почту за честь!»
Гулянка получилась ошаленная. Не успели они ступить в коридор, как их со всех сторон облепили детишки. Генка избавился от них по-барски: сунул красненькую черноглазой девчонке.