В этот момент по палубе
прокатился жуткий треск. Капитан обернулся и посмотрел
вверх.
– Грот мачта! – прокричал он. –
Са и туннэ́р! Сейчас рухнет! К корме!
Огромная мачта в центре палубы
надломилась почти у основания. Треск становился всё оглушительнее,
а она кренилась всё сильнее и сильнее. Маркус следовал за
капитаном, едва не падая на бегу, и с ужасом глядел, как рушилась
деревянная громадина. Наконец, оборвав тонкие волоски канатов,
мачта, словно падающее знамя обречённого войска, с ужасным грохотом
повалилась на палубу, увлекая за собой беспомощно
повисших матросов. От удара доски треснули, как глазурь на
перегретом пироге, и во все стороны полетели щепки.
– Проклятье! Они не успели
убрать парус! Если бы… – капитан не успел договорить, мощнейший
толчок свалил его на палубу.
От удара Маркус распластался на
мокрых досках. Когда он с трудом поднялся на ноги, то не увидел
рядом Тиберия. Сквозь оглушительный шум волн послышался истошный
крик. Маг обернулся и увидел Тиберия, который из последних сил
держался за край фальшборта, а под его ногами бушевало
море.
– Тиберий! – вскрикнул Маркус,
неуклюже вскочив на ноги. – Капитан, помогите!
Жан Тревиль де Болье проревел
что-то на неральском и ринулся на помощь аэтийцу.
– Маркус! Капитан! – лицо
Тиберия, искажённое ужасом, стало почти неузнаваемым. Он в панике
хватал воздух ртом, не разжимая побелевших пальцев. – Помогите! Я
не могу… Я сейчас…
Схватившись за рукава, маг
упёрся ногами в фальшборт и изо всех сил потянул Тиберия на себя.
Капитан де Болье сумел уцепиться за пояс аэтийца, и вместе им
удалось перевалить его обратно на палубу.
– Идите в каюты! –
скомандовал Жан Тревиль де Болье, оскалившись. – Сейчас же!
– Но если я могу чем-то помочь…
– неуверенно подал голос Тиберий.
– Маркус, ради всех богов,
упрячьте этого малахольного сына древних империй в самый тёмный
угол каюты, пока ему здесь ничего не размозжило голову!
Схватив аэтийца за руку, маг
развернулся в сторону кают, но тут же натолкнулся на невысокого
худого человека в лохмотьях с измождённым лицом. Человек, оттолкнул
его и принялся что-то неразборчиво говорить капитану, заламывая
руки.
– Поздно оправдываться, Сиргам!
– Жан резко перебил человека в лохмотьях. – Ваша магия оказалась
бессильна, и лучшее, что вы можете сделать теперь, это забиться в
угол и надеяться на моё милосердие, если мы выживем!