Из груды хлама у стены вылетела
пара бочонков. Один приземлился между толстым и носатым, а второй
отправился в камин, заставив огонь разгореться с новой силой.
Таринор занял предложенное место, решив не торопить
события.
– А что это там у тебя? – прищурился
чёрт с пятачком, указав толстым пальцем на деревянную фляжку в
руках наёмника.
– Это… Угощение, – нашёлся тот и
поставил выпивку на стол. – Не желаете?
– Отчего же? Еще как желаем! –
хрипло взвизгнул чёрт с пятачком и в предвкушении потёр
руки.
Схватив фляжку, он вынул пробку
зубами и выплюнул её. Принюхался, лизнул горлышко и принялся так
жадно хлебать содержимое, что прозрачная жидкость потекла по его
щеке. Вскоре он получил от носатого увесистый подзатыльник и
поперхнулся.
– Эй, за что?! – изумлённо
воскликнул чёрт, потирая затылок.
– Гурх, ты свинья, –
презрительно проговорил длинноносый. – Мог бы проявить хоть каплю
приличий, у нас тут всё-таки гость.
– И что с того? – перебил
толстяк. – Я такого славного пойла целую вечность не пил! В горле
сухо, как в пустыне. Да что там, с тех пор как меня призвал тот маг
пару лет назад, я ж и капли в рот не брал. Золотой был человек! –
мечтательно протянул чёрт, бережно ставя выпивку на стол. – Мы с
ним выпивали, по душам разговаривали. Не то что ты, Меф! Гад ты
самый распоследний, вот. Я ж капельку всего…
Гурх снова потянулся было к
фляжке, но носатый ловко пнул трёхногий табурет, отчего тот
повалился на пол вместе с сидящим на нём толстым чёртом.
– Гад ты, Меф. Гад и подлец.
Чтоб тебе чучелом на стене висеть! – буркнул Гурх, поднимая табурет
и себя с пола. – И он ещё меня свиньёй называет. Если я свинья, то
ты – самый настоящий козёл! Скучно тебе было? Вот увидишь, скоро
нас отсюда выдворят и тогда тебе станет очень весело…
– Кто выдворит-то? Не думал,
что мы кому-то мешаем. Вот скажи мне, мил человек, – Меф обратился
к наёмнику, зачем нас хотят прогнать? Неужто мы кому-то портим
жизнь? Сидим тихо, никого не трогаем. Или место занимаем? Так здесь
всё равно никого, дом заброшен.
– Ага! – прихрюкнул Гурх. – А
бывший хозяин был или алхимиком, или пьяницей! Впрочем, одно
другому не мешает, тем более что он оставил после себя столько
бочонков! Жаль, что пустых, зато горят хорошо.
– Обычно людям не по себе от
соседства с нечистью, – ответил наёмник.