Тут было жарко, очень жарко! Если в
коридоре за спиной было плюс двадцать, по ощущениям, то здесь было
не меньше сорока пяти в тени. И влажность! Влажность была просто
чудовищной! Пот потек ручьями, а Мишка осмотрелся. Несомненно, он
был в джунглях. Он видел джунгли по телевизору, когда еще был
живым. Странно звучит, ведь он ощущал себя живее некуда, и даже
сердце прыгает в груди, словно бешеный заяц. Да и одышка разрывает
ребра острой болью, словно он и не внутри колоссального сервера, а
в школе, на уроке физкультуры. Пора!
Мишка приоткрыл дверь и рванул к
берегу озера, благо до него было рукой подать. Оно не зря
называлось Черным. Оно таким и было, а его неподвижная ртутная
гладь напоминала зеркало, которое не тревожили всплески рыб или
упавший листик. Озеро было мертво, и оно убивало любого, кто посмел
войти в его воды. Убивало наверняка, это тоже было проверено
сотнями новичков, легкомысленно тратящих первые три-четыре жизни.
Лишь потом, когда в запасе не останется почти ничего, появляется
понимание, что надо быть осторожней, ведь их всего десять. Но уже
становится поздно. Глупые людишки, что были никчемными даже тогда,
когда были живыми, попадая в «Зазеркалье», не становились умнее.
Они так и не использовали тот шанс, что давала им система, и
сгорали дотла, словно свеча, исчезая из обоих миров навсегда.
Мишка подошел к берегу. Он не должен
попасть в воду. Чтобы не случилось, он не должен! Пока не
должен!
Дверь медленно открылась, и вторая
гончая повела безглазой головой, на которой шевелились влажные
ноздри. Вновь раздался низкий рев, от которого у Мишки даже зубы
заныли, и чудовищный пес рванул вперед, раскрыв огромную пасть.
Мишка и не подозревал, что гончие могут так раскрывать рот. Будто
там и вовсе не было челюстного сустава. Хотя… Какой, к чертям,
может быть сустав у компьютерного кода. Мишка достал нож, последнее
из оружия, полагавшегося новичку. У него есть один удар, и нет
права на ошибку, ведь эту шкуру ножом не пробить. Огромная пасть
все ближе, и Мишка ударил острием прямо в глотку. Огромные зубы
сомкнулись, откусив его кисть, а гончая осыпалась тончайшим
песком.
- А-а-а! – заорал Мишка от
невыносимой боли.
Из культи хлестала кровь, и он краем
сознания заметил вспышку на браслете. Руна Уруз стала на свое
место. Но сейчас это почему-то радовало несильно. Все это заняло
какие-то мгновения, и последнее, что Мишка увидел, была туша
третьей гончей, распластавшейся в прыжке. Он успел вступить в
черную воду, густую, словно кисель. Эта вода и сейчас осталась
мертвенно неподвижной, но по ноге уже пополз холод яда. Того самого
яда, что убьет его через пару минут. Гончая сбила Мишку с ног, и он
беззвучно упал в ледяную жидкость, захлебываясь собственной
смертью. Тоскливый вой гончей резко оборвался, их вода озера
убивала моментально, но они, к счастью, были туповаты. Мишка умирал
тоже, но на браслете уже вспыхнула руна Турисаз, возвещая переход в
следующий мир. Оракул не наврал. Он все-таки смог!