*Психоневрологический диспансер
В пустом вестибюле Рысь с
администратором чесали языки, временами переходя на шёпот, а потом
хихикая в кулаки. Ни дать ни взять — две кумушки на завалинке. И не
скажешь даже, что это та же самая собранная и жёсткая начбригады, о
которую порезаться, как о лист бумаги — раз плюнуть. Или она только
с мужским полом в броню обряжалась, а со своим вела себя легко и
непринуждённо, как и положено слабой половине человечества?
— А он что? А ты что?
Администратор склонилась к уху
Александры и что-то зашептала, а та внимательно слушала и при этом
умудрялась одну за другой отправлять в рот конфеты из белой
квадратной коробки, стоявшей на краю стола. Подошедшему Толику тоже
протянули рафаэлку:
— Вот, Ксюша меня с Новым годом
поздравила, конфеты подарила, — похвасталась начальница, — очень
вовремя и вкусно.
— Вы бы суп с таким энтузиазмом ели,
— пробубнил фельдшер недовольно и достал контейнер из-под куртки: —
Держите. А мы пока с Василичем пациента в машину загрузим.
— Толя, а ты ничего не перепутал? У
меня пластиковый с красной крышкой.
— Не перепутал, — буркнул тот,
разворачиваясь к выходу, — считайте подарком.
— Моя ты прелесть! — восхитилась
Александра. — Золото, а не подчинённый. Век буду помнить твою
доброту. М-м-м, ещё и погрел... Ксюша, у тебя тут вилки случайно не
завалялось? Или ложки?
Ну просто бригадная идиллия! Ксюша
сделала загадочное лицо, просканировала фигуру фельдшера с головы
да ног и вновь склонилась к уху собеседницы.
— Не задерживайтесь, Александра
Ивановна, — Толик напустил на себя серьёзный вид и постарался
звучать строго, — нам скоро выезжать.
— Слушаю и повинуюсь, — Рысь
дурашливо отсалютовала подчинённому, — через пять минут буду на
месте.
— Ну наконец-то, — Толика в больнице
встретили с распростёртыми объятиями, — забирайте этого чудика. Всю
хирургию на уши поставил. У нас уже всё готово, только вас и ждали.
Сейчас вывезем его вам в лучшем виде. И в машину самостоятельно
погрузим — только увозите его побыстрее.
Эта искренняя радость на лице
дежурного врача заставила фельдшера забеспокоиться и разузнать
подробности.
— Что, сложный пациент?
— Да как сказать, — задумался врач, —
с хирургической точки зрения нет, а с социальной — да. У него
котелок совсем не варит: органическое повреждение головного мозга
после менингита. Выжить выжил, но дурачком остался. Нет, он не
агрессивный, просто постоянно какую-то чушь несёт и день с ночью
путает. Там уже вся палата взбунтовалась, говорят: переселяйте его
куда-нибудь, нам тоже надо спать и отдыхать, а то жалобу
коллективную накатаем...