- Тогда это вопрос, - прицедил сквозь
зубы Абрам, - почему наше мудрое руководство и тогда и сейчас
оказалось не готово к войне. Нам говорили, товарищ Сталин все
знает, обо всем думает, партия большевиков готова ко всему. А
теперь? Обосрались, и еще вопрос, не потеряем ли Родину.
- Ты бы потише тут, - понизил голос
Алексей. Политрука у нас нет, конечно, но командиры имеются. Сдадут
тебя, как паникера.
- А мне-то что? Мой город уже под
немецкой властью. Моя семья или погибла, или где-то скитается, или
при фашистской администрации. А там, говорят, евреям очень несладко
живется.
- Ну, все равно, мы же не виноваты,
что твоя семья оказалась западнее, чем наши.
- Да вы и не виноваты. Твой
Ленинград-то в безопасности, до него немцы не дойдут. А до
архипкиной Сибири тем более. Слишком там холодно, а немец боится
мороза.
- Да эвакуировали всех, чего ты
переживаешь. Как прибудем на место, там и попробуешь найти своих.
Мои тоже, кстати, не знают, куда я пропал. Поехал со своими
скульптурами и исчез. Что со мной, где я? Думаешь, мои переживают
меньше?
- А насчет японской войны мне папаня
сказывал, - подал голос с другой стороны костра Архип. Азиаты нас
победили, тут нечего спорить. Можно спорить, почему и как. Что
Куропаткин специально проигрывал все бои и отовсюду отступал. Что
как только наладили снабжение из России и развернули нормально
армию, тут же царь и попросил мира. Но батя потом служил в торговом
флоте и бывал уже после войны в Японии. Говорил, что япона-мать
потеряла гораздо, чем мы, солдат, и страна осталась разоренной. Так
что, тут еще нужно посмотреть.
- И началась у нас
Революция,-язвительно вставил Абрам. Действительно, победа так
победа.
- Это которая Революция, - наморщил
лоб сибиряк. Которая с Лениным и Чапаем?
Абрам сплюнул и уставился в
огонь.
Алексей, как самый старший из них,
решил сменить тему на более веселую.
- А у меня в Ленинграде невеста
осталась.
Его собеседники оживились.
- Красивая? Как зовут?
- Виктория. Вика. Красивая, очень.
Она работает в Эрмитаже, там и познакомились.
- А фотокарточка есть?
У него была карточка, но показывать
совершенно не хотелось. Это ведь в каком-то смысле означало
делиться своей невестой с этими двумя.
- Нет, нету. Поехал, вот, во Львов с
этой дурацкой выставкой, не хотел, но заставили. Вот приеду, думал,
сделаю предложение Вике.