- Очень приятно, Владимир
Владимирович, - раскланиваюсь вежливо. – Но, простите, не пишете ли
вы рассказов? Боюсь показаться бестактным, но весь ваш облик – от
блоковской утонченности до чайльдгарольдовской печали на челе
(Джимми Хендрикс, что я несу?! Впрочем, пофиг) прямо-таки кричит о
причастности к таинству сплетения слов! Молчите, прошу вас, не надо
– если сочтете себя уязвленным, потом пришлёте вызов, - но мнится
мне, что ждут вас таинственные и беспощадные дороги большой
литературы! Рассказы, повести, романы – да, романы, иные и на
английском. Вы не пробовали писать
по-английски?[1] О! Уверяю вас, этот язык
куда более приспособлен для литературы наступившего века, нежели
любой иной! «Woke up early in the morning I found she left me with
no tears» - согласитесь же, лаконично и предоставляет читателю
нарисовать всё прочее! Английский язык – вот вестник новой эры!
Оставим итальянский Ренессансу – да, тогда он был как глоток
живительного нектара после всей этой беспросветной латыни, но
теперь его напевная игривость кажется фальшивой. Оставим и
французский – жеманство и разврат Просвещения давно позади, нам
нужны иные словеса. Немецкий канул вместе с последними романтиками
и превратился в свинскую брань. Наш любимый русский прекрасен и
могуч, но, увы и увы, он вместе со всеми нами отстаёт от
стремительного пульса нового века, века электричества и
удивительнейших научных открытий. Учите английский! Америка –
странная заокеанская страна непостижимых контрастов – она формирует
язык нового времени и самое это время!
На мосту повисла тишина. Чуковский
смотрел на меня с непередаваемым удивлением. С Набокова почти
сползла маска и стал виден страшно неуверенный в себе себялюбец –
жуткое, как по мне, сочетание. А, может, перевоспитать его блюзом?
Судя по рассказам моей подруги, цинизма этому парню было не
занимать.
- Ну, допустим… - неуверенно
пробормотал Набоков, но тут самообладание стало к нему помаленьку
возвращаться. – Но позвольте, сударь! Кто рассказал вам обо
мне?
«Подруга», - мог бы честно сознаться
я, но не стал этого делать, а просто развёл руками. Заодно
разглядел, что к полицейским приехали телега и коляска, и вот-вот
они покинут место моего знакомства с Корнеем.
- Поверьте, милейший Владимир
Владимирович, я вижу вас впервые в жизни, и уж, конечно, никто мне
про вас в нашей глубокой провинции рассказать не мог. – Просто я
человек творческий, имею честь сочинять песни, но совершенно чужд
поэзии, вот и ищу себе компаньона-поэта. У меня иногда возникает
необъяснимое видение творческого потенциала человека, и именно в
вас я разглядел…