- Можно.
- Тогда, - он поднял бокал, - за
знакомство?
- За знакомство.
Ей вдруг стало как-то удивительно
легко и свободно. Жизнь заиграла новыми красками. «Осторожно, Надя!
– шепнула она себе. – Ты едва знаешь этого Аскольда Арнольдовича.
Ты познакомилась с ним в баре несколько минут назад! Еще
неизвестно, за кого он тебя принимает. Может, за элитную
проститутку!»
А, плевать! Сегодня ей исполнилось
тридцать лет. Она разведена, бездетна, одинока. Несмотря на свою
«модельную», как говорили подруги, внешность работает на заводе
старшим мастером в цеху. В конце концов, самое страшное – что он ее
убьет или изнасилует, а может, то и другое сразу… Напиться, что ли,
чтобы не было так страшно?
- Вам страшно? – шепнул ее новый
знакомый.
- С чего вы взяли? – насторожилась
Надежда.
- Ну, как же! Одинокая женщина, без
спутника, и тут появляется некто, в эти самые спутники
набивающийся. Причем они встретились не где-то на приеме, в гостях,
их не представляли друг другу, так сказать, официально. Весьма
странное знакомство. И подозрительное, не находите?
Она кивнула, но ничего не
сказала.
- Вот поэтому я и не стал бы
настаивать на продолжении, - мужчина одарил женщину еще одной
улыбкой. – Мы с вами едва знакомы. Странно встретились и странно
разойдемся. И даже вряд ли пересечемся завтра на улице – я ведь тут
случайно, проездом. У меня всего двое суток… то есть, уже меньше,
чем двое суток. Завтра в это время я уже буду в поезде.
- И… куда вы поедете? – Надежда все
не решалась сделать глоток заказанного им напитка.
- В Архангельск.
- Вы… там живете? – она внезапно
почувствовала разочарование.
- Нет, живу я в Красноярске, но моя
работа предполагает частые разъезды. Даже за границу, в Прибалтику,
Польшу, Европу… хотя туда в последнее время посылают все реже и
реже. Да я и сам стал отказываться. Хочется побольше бывать
дома…
- С семьей, - понимающе кивнула
она.
- Семьи, как таковой, нет. Есть
родители, есть сестра и племянница. Увы. А больше никого нет. И
никогда не было, к сожалению. Я слишком часто в разъездах. Нет
времени остановиться и… заняться личной жизнью всерьез. Я могу
задать вам тот же вопрос или это будет нескромностью с моей
стороны? Поймите меня правильно, но если у вас есть те, кто о вас
беспокоится, вам не стоит подвергать их чувства такому
испытанию.