Но я также заметил, что мне становилось всё лучше и лучше с
каждым съеденным мною кусочком. Внутри как будто разгорелся
настоящий пожар, и я чувствовал, что моё тело наполняется энергией.
Кусок за куском исчезали в моём рту. И я не заметил, как сожрал
почти весь труп. От него остались лишь кости, внутренние органы и
нетронутая тазовая область, которую не захотел есть по той простой
причине, что я не настолько безумен, чтобы жрать мужские половые
органы. Наверное…
Держа в руке сердце, я разрывался между выбором, есть мне его
или ни есть. С одной стороны, что-то внутри меня прямо жаждало
сожрать этот человеческий орган. С другой же, я уже наелся, даже
перенасытился на весь день вперёд, и теперь мне не нужно заставлять
себя это есть. Спустя некоторое время решение было принято. Раз уж
я переступил черту, то почему бы не съесть и не противиться своим
желаниям. Эх, я всё-таки поехал кукухой, раз осознанно хочу сожрать
сердце человека, а не вынужденно.
Как только сердце оказалось рядом с моими губами, то что-то
опять пошло не так. Оно начало разлагаться и впитываться в мою
руку. Я бы и рад был бросить его, но меня парализовал страх от
увиденного. Когда смог вновь двигаться, то от органа уже ничего не
осталось — человеческое сердце полностью впиталось в мою руку.
«И что это только что было?», — нервно подумал я, — «То я
неожиданно оказываюсь в этом теле, то оказывается, что я теперь раб
и мне пришлось сожрать труп, чтобы выжить, а теперь что?
Сверхъестественным образом сердце просто разложилось и впиталось в
мою руку? Может я сейчас в коме и это просто очень длинный сон?». —
Хах, надежда умирает последней, да? — тихо бормочу себе под нос и
только после этого замечаю, что весь покрыт кровью. — Надо бы
помыться…
— Эй, что ты тут делаешь? — прервал меня голос, который
прозвучал за спиной. — А?! Это что?! Раб, быстро объясни мне, что
ты тут делал?!
— Я? — повернулся я к охраннику, который похоже пришёл за новой
партией трупов. — Ничего, — он отшатнулся от меня. Наверно, не
стоило улыбаться. Со стороны это похоже выглядело жутко — ребёнок
весь в крови и со спокойной улыбкой на лице. Я бы тоже так
поступил.
Но вот он пришёл в себя и понял, что перед ним всего лишь
ребёнок:
— Как ты посмел прохлаждаться здесь, а не работать на благо
нашей благородной цели! Тебя следует наказать! — стал доставать тот
свой хлыст. А вот это уже плохо. У меня и так куча шрамов на спине,
а теперь ещё прибавится, да и боль я как-то не хочу испытывать.