– Снимайте с себя всё, я помогу отмыться.
Ведро с водой ушло на то, что бы привести меня в человеческий вид, добрый старик принёс свою одежду. Ещё пару вёдер, чтобы пол ополоснуть. Потрёпанное одеяло помогло согреться от холода.
– Ешьте! Нужно жить!
Он прав! Необходимо бороться за существование, чтобы освободить Патрицию и отомстить за неё, за себя, за весь поруганный род Гриманни. Всё же отец был прав: я стал его позором. Почему не слушал его, когда он наставлял быть твёрже и беспощаднее ко всем?! Как мне теперь не хватало его в этом чёрном, сыром подземелье! Знает ли он о том, что случилось? Наших людей, скорее всего, не оставили в живых, остальные местные молчат. Потребуют выкуп или просто заморят до смерти? Месть ли это отцу или я кому-то перешёл дорогу? Даже не знал имени своего поработителя.
«Теперь Гриманни поплатится за всё!» – всплыли в памяти слова одного из нападавших. Чем Деметрио их так разозлил? Почему я ничего об этом не знал? Вспомнились вечные перепалки с родителем, многолетняя вражда, ненависть, которую я совсем недавно испытывал к нему. А теперь он был единственным человеком на Земле, кто мог постоять за меня и спасти своё никчёмное чадо.
Патриция!.. Отчаяние добивало мою душу. Что теперь? Даже если мы спасёмся, как я смогу смотреть в её глаза? Бесчестие жены – моё поражение. Я не смог защитить ни её, ни Эделину. Презренный жалкий слабак! Потерял самое дорогое. Жить с таким позором невыносимо!
– Вы бредите, синьор, – Анастасио потрогал мой лоб, – ещё немного и вас погубит лихорадка. Нужно что-то делать!..
Холодный пот струится по телу. Сердечная рана не заживёт никогда. Она будет вечным немым свидетелем моего стыда. Что может быть страшнее для мужчины? Пока я жив, буду помнить. А значит, однажды омою здесь всё их поганой кровью. Эта мысль не давала мне шанса умереть. Она заставляла моё тело наливаться ядом, гремучей древней силой, как у змеи.
Я вынесу всё, ради того, чтобы мстить. Монастырские истины брата Лучано больше не умещались ни в моём воспалённом мозгу, ни в разбитом сердце. Нет никакого Ренато и никогда не существовало. Молитвы иссякли, когда родник чистой и непорочной любви испарился в пустыне моей души. Имя, данное мне когда-то настоятелем во исцеление, погребено под песками забвения. Отныне Эрнесто Гриманни станет другим! О нём узнают и содрогнутся! Только бы убедить Анастасио сообщить обо мне отцу!..